Леди Кейхилл была глубоко тронута. Он видела, как тяжело изранена душа Кейт. Незачем прямо сейчас заставлять девочку соглашаться с каким бы то ни было планом. Она все еще слишком уязвима и пока не может вновь рискнуть своим сердцем и надеждами – ей необходимо время, чтобы оправиться. Леди Кейхилл готова помочь Кейт, но не с местом няньки. Нет, если уж от нее что-то зависит в этом деле, то мечта дочки Марии Делакомб сбудется. Она потянулась, взяла руку Кейт и крепко сжала.
– Разумеется, я помогу тебе, деточка. Попытайся оставить неприятные воспоминания в прошлом. Ты оказалась в трудной ситуации, но повела себя достойно, как истинная леди-христианка. Уверена, и твой отец, и твоя мать очень бы тобой гордились. Я знаю, о чем говорю.
На глазах Кейт выступили слезы. Она поняла – устоять перед добротой гораздо тяжелее, чем перед жестокостью. Старая дама заключила девушку в тесные объятия и не отпускала пару мгновений.
– Леди Кейхилл, вы видите…
– Нет, как раз сейчас я ничего не вижу, – прервала ее леди Кейхилл, вытирая глаза. – Эта гадкая краска размазалась по лицу, и я отказываюсь что-либо делать или говорить, пока ее не восстановят. Пришли ко мне мою горничную, а тем временем пойди, умой лицо и расчеши волосы. И минут через двадцать возвращайся ко мне.
Кейт, совершенно ошеломленная, уставилась на нее. Внезапно внутри нее стал зарождаться смех, и она, откинувшись назад, смеялась до тех пор, пока на глазах вновь не выступили слезы.
Заметно перепачканное лицо старой леди светилось симпатией, теплом и озорством.
– Все верно, моя девочка. И поплакали, и посмеялись. Как раз то, что и советуют доктора. А теперь, – оживленно продолжила она, – пришли ко мне Смизерз и пойди, умойся. Что у тебя за вид!
Чуть позже днем Кейт помогла пожилой леди подняться в экипаж и постояла на подъездной дорожке, махая на прощание рукой. Леди Кейхилл обещала «сделать все, что возможно, лишь бы помочь дочери Марии», и Кейт уверилась, что ей найдут место няньки в тихом милом семействе.
В благодарность Кейт согласилась привести в порядок дом мистера Джека Карстерза – довольно не сложная работа. Вполне ей по силам. Может, уборка дома и не доставляла ей огромного наслаждения, но Севеноукс, вне всяких сомнений, крайне нуждается в заботе и уходе, и превратить полуразвалившийся дом в элегантное жилище будет подлинным удовольствием. К тому же сюда должна приехать ее старая нянька Марта. «Как это замечательно», – подумала Кейт. Марта была ей очень дорога, и ее присутствие не даст Кейт чувствовать себя слишком одинокой. Кроме того, Марта знала и любила Джемми и Бена.
«А еще, – подумала Кейт, мысленно отмечая выгоды, – я теперь живу в живописной сельской местности и могу совершать длительные прогулки, как только пожелаю». По сути, она вольна делать все, что угодно, и когда ей угодно. Кейт теперь сама себе хозяйка, и ей очень хотелось насладиться редкостной свободой, пока та у нее имелась. К тому же в ней, Кейт, нуждались.
Она ни капли не сомневалась, что внуку леди Кейхилл просто необходимы ее навыки и что, как только он почувствует, насколько легче стала его жизнь при экономке – в ее, Кейт, лице, – то будет ей благодарен. Вероятно, найдется применение и ее целительским способностям – она, может, даже подлечит его покалеченную ногу и уменьшит ужасную хромоту. Они даже могли бы стать друзьями, с надеждой подумала Кейт. Безусловно, поначалу Джек Карстерз продемонстрировал несколько деспотичный и неуживчивый характер, но это, главным образом, ее вина – она дразнила и обманывала его.
Кейт была уверена, что мистер Карстерз окажется в точности таким же, как папа или мальчики, или все остальные мужчины, которых она когда-либо знала, – если вокруг чисто и уютно, а желудок полон вкусной едой, то ему, Джеку, не будет дела до ее занятий.
Карлос усмехнулся, услышав, как громыхает голос его хозяина, на сей раз доносясь из комнаты для завтраков. Он подкрался поближе в надежде заглянуть в открытое окно.
– Я ведь предупреждал вас, вы не будете скрести полы! – глубокий сердитый голос гремел от возмущения.
– Ах, да, я забыла – вы же предпочитаете жить в грязи, – бесстрастно ответила Кейт.
– О, не будьте смешны! – рявкнул Джек.
– И что прикажете мне делать? – парировала она сердито. – Вы же видите – эти полы нуждаются в хорошей чистке. И кто-то должен этим заняться, а вы отлично знаете, что Марта слишком стара для такой работы. Я молода и полна сил, а значит, независимо от ваших слов, если что-то необходимо вычистить, я это вычищу.
– Это неприемлемо!
– Теперь вы сами смешны! – гневно возразила Кейт. – Скажите же мне, что приемлемо для экономки? Когда я снимаю шторы, чтобы выстирать их, вы орете и запрещаете мне это делать! Если я мою окна, чтобы в них можно было хоть что-то разглядеть, кроме их собственной грязи, вы вдруг возникаете из ниоткуда и вопите, что такое занятие совсем не для меня! Ваше вмешательство просто невыносимо! Пожалуйста, мистер Карстерз, уйдите и позвольте мне продолжить свою работу!
– Я же сказал, вы ничего не будете скрести! Вы только поглядите, на кого вы похожи! Подбородок в грязи, на носу пятно, волосы торчат во все стороны!
– О, да, насмехайтесь надо мной, пока я занимаюсь настоящей работой!
Кейт одной рукой яростно протерла лицо, другой – откинула непокорные локоны с глаз.
– Вы пропустили пятно.
Он потянулся и щелкнул ее по кончику маленького немного вздернутого носа, его губы дернулись в невольной улыбке.
Кейт разъяренно фыркнула и вернулась к прерванному занятию, полностью игнорируя стоящего перед ней человека.
– Я же сказал, вы не будетеничего скрести!
Карлос усмехнулся. Он знал этот тон. Последует неминуемый взрыв, если сеньорита Кейт не сделает так, как велено. Он придвинулся ближе, желая лучше рассмотреть все детали представления, но затем поспешно наклонился, поскольку в окно полетело ведро.
– О, ради бога! – воскликнула Кейт. – Что за ребячество!
У Карлоса округлились глаза. Дерзить майору Джеку! Когда он явно не в духе! И назвать его действия ребячеством! Карлос осторожно поднял голову, пытаясь снова заглянуть внутрь, но тут же спрятался, заметив, что хозяин направляется в его сторону. Карлос, ни за что не желая быть пойманным за подслушиванием, нырнул в соседний кустарник.
– Карлос! – завопил Джек, высунув голову в окно. – Карлос!
– Э-э… si, майор Джек, – пробормотал Карлос, смущенно вылезая из кустов.
– Что, черт возьми, ты там делаешь?
– Э-э… – открыл рот Карлос.
– Ладно, неважно. Там где-то валяется ведро. Найди его и налей горячей воды. После этого иди сюда и отдрай здесь полы. Живо!
У Карлоса отвисла челюсть.
– Si, si, майор Джек, сию минуту, – пробормотал он.
Драить! Опять! Он печально взял ведро и направился в буфетную. Скрести полы – не мужская работа! Если сеньорита Кейт хочет этим заниматься, так почему же майор Джек не позволяет ей этого?
– Живо, я сказал! – послышался окрик из окна.
– Si, si, уже бегу, майор Джек.
Карлос стремглав понесся выполнять хозяйский приказ.
Кейт поднялась с пола. Без воды его не отчистить, и, по правде говоря, она с удовольствием передала бы это дело Карлосу – скрести полы она ненавидела. Во всяком случае, пока Джек Карстерз стоит на страже возле половой щетки, работать не получится.
Она впилась взглядом в его суровый профиль, не зная, что делать с его командирскими замашками. Зачем он постоянно во все вмешивается? С другой стороны, он ведь спасает ее от занятий, которые она так ненавидит. Она совсем запуталась. Ни папе, ни мальчикам не было дела до того, чем она занималась. Джек Карстерз был, можно сказать, чужим ей человеком, и все же он как-то странно… она могла бы назвать это только защитой.
И это ей кое о чем напомнило.
– Э-э… мистер Карстерз, – застенчиво произнесла она.