Беседа стала затухать, но тут кто-то из коскидов сказал, что государь недавно принял отставку трибуна Четвёртого Бурепобедного легиона, и теперь все гадают: кто займёт его место?
Пап напомнил, что Фалвий, мучимый застарелой болезнью, фактически уже давно передал командование дитрибуну Танию Рутлину Спуру из ксарийских Рутлинов, и теперь воины ждут, что император назначит именно его.
- Я слышал, будто легион отдают Маммию Лукрецу Сексту, - вполголоса проговорил управитель верфи.
- Это какому Лукрецу? - встрепенулся охранитель здоровья государыни, услышав знакомое имя. - Не из рода ли остерийских Лукрецов?
- Он самый, - многозначительно подтвердил смотритель порта. - Первый сотник всадников Первого Молниеносного легиона.
- Маммий Лукрец слишком молод для такого ответственного поста! - проворчал какой-то тощий старик с седыми волосами на костлявой груди.
- Зато храбр и удачлив! - громко возразил Оропус. - Разбил со своим отрядом бесчисленное банарское войско, взял их столицу и привёл в Радл множество пленных!
"Разогнал толпу степных бандитов, сжёг их деревню и поймал пару сотен замурзанных дикарей", - мысленно поправил его Акций.
- Но он не имеет никакого отношения к Четвёртому Бурепобедному, - заметил управитель военной верфи. - А Рутлин служит там уже восемь лет, отмечен императором, и легионеры его любят. Они будут недовольны, если вместо старого товарища их командиром поставят чужака, да ещё такого молодого.
- А мне сказали! - привлёк к себе всеобщее внимание молодой коскид, только что принёсший Оропусу бокал разбавленного вина. - Будто господин Лукрец пообещал раздать воинам легиона сто тысяч империалов в честь своего назначения!
- Как?! Не может быть! Ого! О боги, какие деньги! - возбуждённо загомонили сгрудившиеся вокруг посетители бани, с жадностью ловившие каждое слово из разговора важных людей, чтобы потом пересказать приятелям.
- За такие деньги легионеры согласятся полюбить даже осла! - выкрикнул кто-то, вызвав всеобщее веселье.
- О боги, сколько же тогда он преподнёс императору! - охнув, пролепетал тощий старик с волосатой грудью, но тут же испуганно замолк под пристальными взглядами стоявших рядом коскидов.
"Откуда у мальчишки столько золота? - мысленно удивился лекарь и сам себе ответил. - Не иначе все Лукрецы собирали".
Видимо, почувствовав, что разговор принимает нежелательное направление, смотритель порта громко обратился к охранителю здоровья государыни:
- Как здоровье её величества, господин Акций?
- Хвала богам, замечательно, господин Оропус, - ответил тот, широко улыбаясь. - Чудодейственные воды Галайской долины восстановили её силы и сделали ещё прекраснее.
- А его высочество Вилит тоже вернулся с ней или решил задержаться? - многозначительно усмехаясь, поинтересовался собеседник. - Говорят, прекрасная Прицла Навция как раз направилась в долину немного поправить своё здоровье.
Коскиды угодливо захихикали, а кто-то выкрикнул, прячась за спинами посетителей:
- Как же это принц упустил такую возможность побыть с ней наедине?!
"Брехливые шакалы, - выругался про себя царедворец, сохраняя на лице устало-снисходительное выражение. - Можно подумать, у этой меретты без Вилита мало любовников".
- Не знаю, что вы имели ввиду, господин Оропус, но его высочество тоже в столице. Не мог же он ослушаться повеления государя?
- Так его вызвал император? - сейчас же посерьёзнел смотритель порта, а глумливое хихиканье мгновенно стихло.
- Разумеется, господин Оропус, - величественно кивнул лекарь, направляясь к лестнице. Всё-таки в его возрасте как-то несолидно выбираться из бассейна, выскакивая на край, подобно лягушке.
- Подождите, господин Акций! - окликнул управитель верфи. - А вы не знаете зачем?
Остановившись на ступенях, придворный обернулся:
- Что значит: зачем, господин Пап? - переспросил он, вскинув брови. - Его величество Констант Великий соскучился по жене и сыну.
Пряча улыбку, охранитель здоровья государыни направился к выходу. Хмель выветрился, тяжесть в желудке исчезла. Баня, как всегда, вернула ему приятное ощущение здорового тела и ясного ума.
Погода стояла замечательная! Солнце почти по-летнему светило с пронзительно голубого небосвода, и какое-то время врачеватель, беспечно улыбаясь, неторопливо шлёпал подошвами сандалий по камням мостовой. Однако, очень скоро лицо его вновь приобрело сосредоточенное выражение, а шаг ускорился.
Идти пришлось довольно далеко, но привыкший к физическим нагрузкам Акций почти не ощущал усталости, когда впереди показались длинные каменные стены высотой в три локтя. Возле закрытых ворот скучали два легионера в полном вооружении с приставленными к ногам щитами.
По праздничным дням, коих в радланском календаре в общей сложности насчитывалось почти полторы сотни, императорские сады мог беспрепятственно посетить любой свободный гражданин Империи или чужеземец и провести там весь день до часа, предшествующего закату. Гуляй по выложенным камнем дорожкам и тенистым аллеям, любуясь цветами и прекрасными статуями, расставленными среди них, отдыхай на лужайках или на скамейках в тени раскидистых крон. Только не кричи, не сори и не гадь где попало, и успевай вовремя уйти, ибо опоздавший будет считаться преступником, покусившимся на императорское достояние.
Часовые хорошо знали охранителя здоровья государыни, поэтому не мешали ему отпирать калитку, закрытую на двусторонний запор.
Повернув ручку, Акций, усмехаясь, вспомнил, что в первое время находилось немало бродяг, с риском для жизни остававшихся в садах на ночь. Но когда обслуживающим рабам привезли в помощь свирепых сунгийских псов, способных в одиночку драться с волком и обладающих великолепным чутьём, число подобных смельчаков значительно поубавилось.
Примерно через тысячу шагов впереди показалась ещё одна стена с небольшими аккуратными башенками. Здесь у ворот тоже стояли вооружённые легионеры. Они также позволили Акцию беспрепятственно пройти на охраняемую территорию, где собственно и размещался комплекс построек, называвшихся Цветочным дворцом.
Перед главным зданием, украшенным по фасаду мраморной колоннадой, блестел на солнце узкий, длинный пруд с перекинутым через него каменным мостиком. А по берегам росли аккуратно подстриженные кусты, кое-где уже усыпанные бутонами первых весенних цветов.
То тут, то там среди зелени виднелись согнутые спины рабов, трудившихся под руководством двух пожилых садовников.
Поманив одного из них, царедворец узнал, что родственники императрицы ещё не прибыли. Весьма довольный этим обстоятельством, Акций не стал заходить в здание через главный вход, а обойдя, попал на задний двор, заполненный суетящимися невольниками. Как раз прибыл обоз с припасами для дворцовой кухни, и управитель торопился разгрузить теснившиеся повозки.
Для пущей таинственности и сохранности мастерская охранителя здоровья государыни располагалась под насыпью, на которой возвышался центральный корпус дворцового комплекса. Попасть в неё лекарь мог в том числе и через подвал, куда рабы таскали амфоры с оливковым маслом.
Спустившись вместе с ними, Акций коротким кивком ответил на почтительный поклон помощника управителя и пошёл вглубь тёмного коридора мимо окованных металлическими полосами дверей.
Чуть теплившийся огонёк стоявшего на полочке масляного светильника едва освещал уходившую вниз лестницу. Царедворец уже столько раз проходил этим путём, что даже этого робкого намёка на свет ему хватало, чтобы не споткнуться на узких кирпичных ступенях В новом коридоре оказалось ещё темнее. Сюда уже совсем не проникал дневной свет, и лишь неровное пламя факела, укреплённого на дальней стене, кое-как рассеивало плотный мрак.
Через двадцать шагов он оказался в квадратной комнатке с круто уходившей вверх лестницей и двумя дверями, одна из которых показалась ему приоткрытой.