— Если только твой отец не запретит мне заниматься этим делом, — нахмурился молодой человек.
— Я с ним поговорю, — пообещал Сцип Антон. — То, что ты рассказал, многое меняет.
Олкаду и раньше приходилось вращаться среди власть имущих, поэтому он без труда понял затаившийся в словах собеседника намёк. Уж если действительно появилась возможность, то семейство Антонов не станет возражать против небольшого урона авторитету верховного жреца храма Дрина. Так, на всякий случай, чтобы не думал о себе слишком много.
Расставшись с коллегой, второй писец подумал, что преосвященный крупно просчитался с выбором жертвы. Видимо, потому что Ника сама явилась на форум в поисках справедливости, Клеар решил, что поскольку заступиться за неё некому, иначе к магистратам обратился бы мужчина, то она безродная неграмотная бродяжка, которую будет легко запутать и запугать в суде.
Путешествуя в свите сенатора Касса Юлиса Митрора по провинциям, Олкад не раз присутствовал на процессах, где отлично знавшие законы юристы дурачили какого-нибудь малограмотного селянина или ремесленника.
Разумеется, адвокат не стал посвящать в такие тонкости свою подзащитную, считая, что девушка, выросшая среди варваров, просто не поймёт столь запутанных отношений среди этригийской знати. Но разговор с Никой Юлисой Терриной в который раз его удивил. Она не только быстро сообразила, от кого в конечном счёте зависит приговор, но и довольно изящно посоветовала дать судьям взятку.
К последнему предложению молодой человек отнёсся со смешанным чувством недоверия и жалости. Откуда взяться деньгам у бедной, явившейся из-за океана девушки? Но золотые империалы, удобно устроившиеся в кошельке писца, развеяли последние сомнения.
Проснувшись на удивление бодрым и даже раньше Жирдяя, он с особым удовольствием сдёрнул с сундука храпящего раба.
Ёжась от успевшего воцариться в квартире холода, Олкад торопливо оделся с помощью охавшего невольника, надавал ему кучу поручений и спустился во двор, где отыскал стиравшую в деревянном корыте какие-то тряпки полную, неопрятную женщину в облезлой меховой безрукавке, поверх заляпанного пятнами платья.
— Здравствуй, Галхия, муж дома?
— Спит ещё, господин Ротан, — отозвалась соседка, мокрой рукой убирая со лба седую прядь.
— Я поднимусь? — полувопросительно, полуутвердительно проговорил молодой человек. — У меня к нему дело.
— Пожалуйста, — пожала покатыми плечами женщина.
Крепко держась за хрупкие, даже на вид гнилые перила, Олкад осторожно вскарабкался по жалобно скрипевшим ступеням до третьего этажа. Тонкая, криво висевшая дверь оказалась гостеприимно приоткрыта. Отворив её, писец досадливо поморщился. Ударившая в нос вонь мало чем отличалась от запахов городской тюрьмы.
Квартирка Патра Кроя состояла из одной комнатёнки, едва ли превышавшей размерами спальню Ротана. Кроме обшарпанного сундука там помещался многократно отремонтированный стол с тремя рассохшимися табуретками, а у дальней от окна стены стояла потрёпанная кровать без задней спинки. Из-под кучи тряпья и каких-то облезлых шкур доносилось лёгкое похрапывание, и торчала волосатая нога с пальцами, украшенными длинными чёрными ногтями.
Успевший привыкнуть на рудниках и к более неаппетитным зрелищам, молодой человек потряс отчаянно заскрипевшее ложе.
— Эй, Крой! Господин Крой!
Храп сменился недовольным ворчанием:
— Кто ты такой, и чего тебе надо во имя Дрина?
— Сосед твой, господин Ротан, — солидно представился Олкад.
Удивлённо хрюкнув, из-под одеяла высунулась всклокоченная голова с узкими щёлочками глаз.
— Чего пришёл?
— Ты хвалился, что какой-то твой родич — коскид магистрата Волса Сервака Улса и служит у него писцом?
— Да, — хозяин квартиры почесал заросший щетиной подбородок. — Мет Фулий Хоб — двоюродный дядя по матери.
Адвокат торопился, да и не собирался долго болтать с неграмотным оборванцем, поэтому сразу же предложил:
— Устрой мне с ним встречу завтра.
— Завтра? — переспросил Крой, и его глаза-щёлочки расширились почти до нормальной величины.
— В полдень у трактира "Щедрость Ангипы", — подтвердил молодой человек. — Обед за мой счёт.
— Так с этого и надо было начинать, сосед! — тускло блеснул гнилыми зубами собеседник. — Придём обязательно!