— Друг вашего отца поступил крайне опрометчиво и даже глупо! — возмущённо фыркала самая пожилая дама. — Ни в коем случае не стоило отпускать молодую благородную девушку с подобными проходимцами!
— Но вы-то сами как могли согласиться ехать с ними, госпожа Юлиса?! — осуждающе покачала головой Мдея.
— Всем известно, что эти бродяги воры и мошенники! — поддержала её Тита.
— А мне они показались вполне приличными людьми, — всхлипнула Ника. — И представления их очень понравились.
— Даже изображая богов и героев, они всё равно остаются проходимцами! — резко, словно забила гвоздь, заявила супруга регистора Трениума. — И господин Картен не мог этого не знать!
— Возможно, я была слишком настойчива в желании поскорее отправиться в Радл, — пробормотала девушка, стыдливо опустив глаза. — Но мне же никогда раньше не приходилось встречаться с артистами! К тому же они сначала вели себя очень прилично и не давали никаких поводов подозревать их в чём-то недостойном.
— Они же обманщики! — снисходительно хмыкнула Тита. — Лгать — их работа.
Оставив реплику без ответа, рассказчица продолжила:
— Но однажды ночью рядом с Эригией артисты напали на меня. Хвала богам, я сумела вырваться и убежать в лес, где укрылась на склоне горы. И откуда мне было знать, что она посвящена владыке недр и считается запретной для посещения в дни дриниар? Я просто пряталась в какой-то расщелине, когда услышала пение.
— О боги! — всплеснула руками пожилая дама. — Так вы видели тайный ритуал?!
— Хвала небожителям, нет, — покачала головой Ника. — Мы с рабыней всю ночь продрожали в той яме, боясь даже выглянуть! К тому же пещера Дрина располагалась на противоположной стороне горы. Тем не менее, когда я утром пришла в город, меня схватили и обвинили в святотатстве.
— Это очень серьёзное преступление, госпожа Юлиса, — сурово свела брови к переносице Тита. — За него могут приговорить к смерти.
— Бессмертная Цития прислала мне замечательного адвоката! — улыбнулась девушка. — На суде он заявил, что если бы владыка недр пожелал моей смерти, то не стал бы укрывать меня от убийц на склоне своей священной горы, следовательно, я не вызвала его гнева.
Ника знала, как любят судиться радлане, и решила, что слушательницы по достоинству оценят ловкость Олкада Ротана Велуса.
— Проявив милосердие и снисходительность, суд Этригии приговорил меня к двум месяцам служения в храме Рибилы. Кроме того, магистрат послал письмо господину Септису в Радл и сообщил обо мне.
Слушательницы дружно, как по команде, посмотрели на потягивавшую разведённое вино супругу регистора Трениума.
— Не очень-то они торопились в своей Этригии, — проворчала та, вытирая губы. — Мы его только через месяц получили. Муж как узнал, что дочь его сестры объявилась, сразу послал туда коскида. Ему удалось добиться помилования от префекта провинции, после чего он привёз госпожу Юлису в Радл.
— Я, как увидела её — сразу поняла, что она дочь Тейсы, — вступила в разговор Торина Септиса Ульда. — Ника как две капли воды похожа на свою мать. От отца только рост и достался.
Вытерев набежавшую слезинку, старушка с нежностью посмотрела на скромно потупившуюся внучку.
Женщины переглянулись. Видимо, почувствовав их недоверие, хозяйка дома проговорила:
— Госпожа Юлиса привезла письма от своего отца. Мне он написал, что часто вспоминает о том, как во время нашей прогулки по их имению у Тейсы лопнул ремешок на сандалии. Она хотела идти босиком, но Лаций поднял её на руки и нёс до самого дома.
Олия всхлипнула. Дряблая щека затряслась от сдерживаемых рыданий, а Ника в который раз мысленно поблагодарила предусмотрительного Наставника. Именно такие вот приведённые им подробности служат ещё одним доказательством её происхождения.
— Так же он писал, что никогда не забывал Тейсу и просил помочь дочери обрести счастье на земле предков.
— Это правда, госпожа Юлиса, что вы собираетесь вернуть себе поместье деда? — спросила Мдея.
Под внимательными взглядами собравшихся девушка, не желая отставать от тётушки Пласды, демонстративно плеснула себе разбавленного вина, промочила горло и со стуком вернула бокал на стол.
— Да! После того, как сам государь признал обвинения в адрес сенатора Госпула Юлиса Лура и его сыновей клеветой, по закону я имею полное право на родовое имение младших лотийских Юлисов.