— По какому такому закону, госпожа Юлиса? — недоуменно вскинула брови самая пожилая из слушательниц.
Ника хотела объяснить, но её опередила супруга императорского претора.
— В "эпоху горя и слёз" Сенат Радла принял закон, позволяющий женщинам наследовать земельные владения, — веско проговорила она. — Но лишь в том случае, если нет прямых наследников мужского пола.
— Никогда о таком не слышала, — недоверчиво поджала губы женщина.
— А вы расспросите мужа о битве при Ривее, — с нескрываемым превосходством посоветовала Тита. — Он вам всё расскажет.
Бросив на неё испепеляющий взгляд, пожилая гостья отвернулась.
После чего разговор завертелся вокруг извечных как Вселенная тем: распущенность современной моды, отсутствие у нынешней молодёжи почтения к старшим, мужской эгоизм и всеобщее несовершенство окружающего мира.
Первой, сославшись на некие неотложные дела, принялась прощаться госпожа Мдея. Её слова как будто послужили сигналом для остальных. Даже супруга регистора Трениума вспомнила, что ей необходимо проследить за приготовлением к обеду. Однако госпожа Торина Септиса Ульда выразила желание задержаться. Очевидно, матери захотелось поговорить с дочкой наедине. Тогда невестка оставила ей маленький паланкин, а сама с Никой и Гэаей загрузилась в большой, сильно огорчив носильщиков, терпеливо поджидавших их на скамеечке у ведущей в дом лестницы.
Удобно устроившись на подушках, хозяйка коротко бросила рабам:
— Поторапливайтесь.
И криво усмехнувшись, уставилась на племянницу.
Та чувствовала себя, словно после многокилометровой пробежки. Мышцы внезапно ослабели, в голове зашумело, а на лбу даже выступила лёгкая испарина. Гостьи госпожи Анны Олии Сены буквально измотали её своими вопросами. Причём во время разговора она явственно ощущала не только вполне понятное любопытство, но и какую-то плохо скрываемую враждебность.
"Теперь ещё и эта пялится! — после долгого, тягостного молчания подумала девушка, стараясь не встречаться взглядом с сидевшей напротив тётушкой: — Я что-то не так сказала? Или её просто развезло? Как никак литра два на грудь приняла. Винцо, конечно, слабенькое да ещё и разбавленное, но всё же… И чего смотрит? Ну уж спрашивать я не буду. Захочет, пусть сама говорит!"
С этой мыслью она отодвинула край занавески и принялась демонстративно глазеть на улицу.
— Как вам понравилось у госпожи Олии, госпожа Юлиса? — внезапно поинтересовалась супруга регистора Трениума.
— Красивая квартира, приятные люди, — устало улыбнулась Ника. — Вино вкусное, а вот яблоки уже нет. Чувствуется, что долго лежали.
— Скоро свежие будут! — с хмельным пренебрежением отмахнулась собеседница и слегка заплетающимся языком стала рассказывать о тех, с кем они только что встречались. По её словам, Атея Мдея Бела вхожа в дом сенатора Васоса, а его молодая жена, в свою очередь, считается одной из приближённых супруги наследника престола принца Гания.
— У госпожи Олии такие влиятельные знакомые? — удивилась девушка.
— Вот это вряд ли! — презрительно скривившись, супруга регистора Трениума повернулась на бок и подпёрла щеку ладонью. — Я часто бываю у госпожи Олии, всех её знакомых и родственниц по мужу знаю. Из тех, кто в Радле живёт. С госпожой Титой не раз виделась, а вот о Мдее даже не слышала. Клянусь Геладой, она специально в гости к Олии напросилась!
— Полагаете из-за меня? — вскинула брови Ника.
— А зачем же ещё? — фыркнула собеседница. — О вас много говорят. Будь вы мужчиной, вас бы уже завалили приглашениями на ужин из самых богатых домов!
Внезапно глаза её расширились, а на губах заиграла странная, какая-то блудливая улыбка, которая, впрочем, тут же исчезла.
— Фора сказала, что Мдея с тёткой Кереной пришла, — неожиданно заявила Гэая, не отрывая взгляда от улицы. — А раньше она у них дома не была.
— Ну, что я говорила?! — победная улыбка пьяненькой супруги регистора Трениума плавно перешла в широкий зевок.
Выдернув из-под низа одну из маленьких подушечек, она приставила её к поддерживающей крышу стойке, и привалившись плечом, устало задремала.
Осуждающе глянув на мирно посапывающую мать, Гэая подвинулась к двоюродной сестре, чтобы прошептать на ухо:
— Не люблю ходить в гости к тётке Олии. Мама у неё всегда очень много пьёт.
— А у других? — так же тихо спросила девушка.
— Что вы, госпожа Юлиса! — искренне возмутилась собеседница, но сейчас же грустно вздохнула. — Да я с ней больше нигде и не была.
Внезапно супруга регистора Трениума громко причмокнула губами, и Гэая, испуганно замолчав, отодвинулась от сестры.