Остаток пути они провели молча, каждая глядя в свою сторону.
Едва носильщики остановились, Пласда Септиса Денса сейчас же открыла глаза, несколько раз недоуменно моргнув, словно стараясь понять: кто она такая и что здесь делает? Потом, видимо вспомнив, сладко потянулась, выпятив увядшую грудь, и быстро, будто не спала, выбралась из паланкина, не дожидаясь помощи рабов.
Оправляя платье, Ника ненадолго задержалась, пропуская вперёд маму с дочкой, а когда те скрылись в прихожей, поинтересовалась у привратника.
— Моя служанка уже вернулась, Янкорь?
— Да, госпожа, — кланяясь, прогудел здоровяк. — Недавно пришла.
Судя по помятому лицу и наспех расправленному одеялу, отпущенница только что беззастенчиво дрыхла на постели покровительницы.
Будь на её месте любая другая радланская аристократка, бывшая рабыня в лучшем случае схлопотала бы пару хлёстких затрещин, но попаданка только коротко спросила:
— Нашла?
— Да, госпожа, — кивнула Риата Лация, подходя ближе и переходя на шёпот. — За Кринифийскими воротами — примерно полторы тысячи шагов на восток. Красивый такой склеп с колоннами и статуей Гелады. Кладбищенские нищие сказали, что его недавно ремонтировали. Новую черепицу на крыше сразу видно, да и краски на стенах свежие.
— А про Дакра и его учеников спрашивала? — усевшись на кровать, девушка знаком пригласила служанке сесть рядом.
— Их там часто видят, госпожа, — сообщила та, скромненько присаживаясь на самый краешек кровати. — Позавчера как раз приходили. Но когда в следующий раз заявятся — никто не знает.
— И ты полдня искала могилу Комения Альтирского? — подозрительно прищурилась Ника.
— Ой, да что вы такое говорите, госпожа! — привычно заканючила собеседница. — Я как узнала, что Дарка и учеников у склепа нет, так сразу на Фиденарский форум пошла. Там и нашла этого пьяницу. Сидел на ступеньках портика и что-то болтал о мироздании, а шесть пацанов записывали на восковых табличках.
— Кто из них Валий, узнала?
— Хвала богам, госпожа, — важно кивнула служанка. — Дакра какие-то важные господа слушали. Так я за ними спряталась и дождалась, когда кто-то из учеников Валия позвал.
— Спасибо, Лация, — поблагодарила Ника женщину. — Теперь мы знаем не только, где искать, но и кого. Ну и как выглядит племянник Авария?
— Ой, да сморчок какой-то, госпожа, — поморщилась служанка. — Вроде посмотришь — молодой парень, а держится, как старый старик или раб забитый. Сутулится, смотрит всё время вниз, да ещё и вздрагивает, как позовут.
— Неудивительно, — хмыкнула девушка. — Поживёшь с таким дядюшкой — поневоле постареешь.
Госпожа Торина Септиса Ульда вернулась от дочери уже в полдень, но от обеда отказалась, сославшись на то, что поела у Олии.
А Ника, сидя за столом, с удивлением поглядывала на бодрую и энергичную хозяйку дома. Казалось, выпитый в гостях у золовки алкоголь испарился, не оставив никаких следов. Супруга регистора Трениума торжественно сообщила, что рабыни почти закончили шить платье для ритуала поклонения Великой богини, и теперь его необходимо померить.
"Мешок и есть мешок", — с раздражением думала племянница, стараясь рассмотреть себя в ярко начищенном серебряном зеркале.
На классический силуэт "трапеция" творение тётушкиных невольниц походило не больше, чем бальное платье на шотландский кильт. Складки висели неровно, подол впереди оказался короче, чем сзади. Широкий ворот то и дело соскальзывал на плечо, заставляя его постоянно поправлять, а отсутствие рукавов только подчёркивало убогость наряда. Казалось даже странным, как подобные мастерицы могли сшить вполне приличную одежду, вроде того платья, в котором девушка ходила сейчас.
Она предельно вежливо высказала свои соображения госпоже Септисе, но та безапелляционно заявила, что "так положено", и приказала рабыням обмётывать края.
Оценив качество ткани, попаданка не на шутку удивилась подобному расточительству. Учитывая крайнюю практичность радлан, ей показалось странным шить одежду, предназначенную только и исключительно для одного единственного события, поскольку появляться в ней на людях или даже расхаживать по дому считалось едва ли не святотатством. Ввиду отсутствия достаточно производительных станков, жители этого мира относились к тканям очень бережно. Даже родственницы регистора Трениума щеголяли в чрезвычайно застиранных набедренных повязках, а тут прижимистая Пласда угрохала на платье племянницы целую прорву дорогой материи.