— Благодарю вас, господин Акций, — супруга сенатора шумно высморкалась в свежий платок. — Вам, наверное, нужно как можно скорее попасть обратно в Цветочный дворец?
— Да, госпожа Комена, — сухо ответил собеседник, вспомнив, как далеко ему предстоит идти.
— В таком случае я приглашаю вас ещё раз проехать со мной в паланкине, — радушно предложила женщина. — Я хочу лично поблагодарить её величество за то, что она проявила такое внимание к моему внуку.
Хозяйка дома всхлипнула.
— Вы же просто вернули меня к жизни! Я так переживала!
— Всё в руках богов, госпожа Комена, — счёл необходимым напомнить врачеватель. — Нам, простым смертным, не дано постичь волю небожителей.
— Я всё понимаю, господин Акций, — заверила супруга сенатора, протягивая ему маленький, расшитый цветными нитками кошелёк. — В молодости я потеряла двух сыновей и дочь, поэтому так беспокоюсь за внука. А тут ещё его мать…
Она замолчала на полуслове, скорбно и многозначительно поджимая губы.
Охранителю здоровья государыни стало грустно. Его откровенно не радовала перспектива всю дорогу выслушивать жалобы свекрови на невестку, так что он даже хотел отказаться от носилок и идти пешком, но приятная тяжесть кожаного мешочка примирила придворного императрицы с предстоящими неудобствами.
Однако вместо ожидаемого потока нелицеприятных слов в адрес супруги сына, госпожа Комена неожиданно поинтересовалась:
— Вы же слышали, господин Акций, что в Радле объявилась племянница господина Септиса, регистора Трениума? Девица называет себя внучкой сенатора Госпула Юлиса Лура. Ну того самого, которого казнили за участие в заговоре Китуна, а потом выяснилось, что он ни в чём не виноват?
— Да, я знаю об этом, — кивнул слегка насторожившийся лекарь. — Господин Септис признал в ней дочь своей сестры, которая была замужем за младшим сыном сенатора Юлиса.
— Так вы считаете, что родители этой особы все эти годы, действительно, прятались где-то на краю земли? — с некоторым замешательством спросила собеседница.
— Ну откуда же мне знать, госпожа Комена? — рассмеялся врачеватель.
— Но разве вы сами с ней не встречались, господин Акций? — совершенно неожиданно для спутника воскликнула женщина. — Когда возвращались вместе с её величеством из Галайской долины?
— Да, — не стал скрывать очевидного царедворец. — Госпожа Юлиса рассказала нам свою историю…
— И государыня её тоже слышала? — с плохо скрываемым недоверием прервала его супруга сенатора.
— Вы же знаете, как утомительны бывают дороги? — снисходительно усмехнулся придворный. — А рассказ госпожи Юлисы помог развеять скуку её величества.
— Государыня ей поверила? — Комена буквально впилась глазами в лицо спутника.
— Не знаю, — как можно равнодушнее отозвался тот. — При мне её величество об этой девушке больше не вспоминала.
— А вы сами как думаете? — не отставала собеседница. — Она на самом деле та, за кого себя выдаёт?
Акций на миг задумался. Жизнь при дворе давно отучила его давать точные и определённые ответы на столь щекотливые вопросы.
— В её рассказе много странного, госпожа Комена, — осторожно заговорил лекарь. — Но она точно издалека и совсем недавно в Империи. Я встречал много чужестранцев, и госпожа Юлиса ведёт себя во многом так же, как они.
— Это многое объясняет, — многозначительно поджала губы супруга сенатора.
— О чём это вы, госпожа Комена? — нахмурился охранитель здоровья государыни.
Какое-то время спутница сурово молчала, хотя мужчина видел, что её буквально распирает от желания поделиться свежей сплетней.
— Я могу рассчитывать на вашу скромность, господин Акций? — подавшись вперёд, шёпотом спросила она. — Поверьте, это не только моя тайна.
— Разумеется, госпожа Комена! — горячо заверил он собеседницу, с иронией подумав, что опять узнаёт какую-то важную новость одним из последних.
— Одна моя хорошая знакомая, — торопливо затараторила супруга сенатора, — рассказывала, что на чествовании Великой богини в доме господина Дарция, регистора Фиденария, госпожа Юлиса поразила всех своим танцем!
— Чем? — не на шутку удивился царедворец.
— Танцем, господин Акций! — резко выдохнув, вытаращила глаза спутница и добавила уже спокойнее, явно повторяя чужие слова. — Варвары любят устраивать буйные пляски, но с простыми и незамысловатыми движениями. А мне сказали, будто госпожа Юлиса показала что-то совершенно необычное, да ещё и под музыку, которую будто-бы услышала во сне!