— Наконец-то! — радостно воскликнул подрывник. — Шнур не рассчитали, слишком длинным оказался.
Второй взрыв оказался сильнее первого: словно гром прокатился по лугам и займищам.
— Теперь быстрее назад, — распорядился Рыбальченко.
Партизаны поспешно сели в баркасы.
— Греби, греби сильней! — приказал командир.
Дом, в котором великий русский ученый А. С. Попов в 1901 г. принимал первую радиопередачу, в 1941–1942 гг. был базой партизанского отряда «Отважный-1» и моряков Азовской военной флотилии, где составлялись планы совместной борьбы с врагом.
Яркий луч прожектора зашарил по камышам. Наугад застрочил немецкий пулемет. Партизаны налегли на весла. За кормой плескались холодные волны, их рассекали острые носы лодок. На переднем баркасе за рулем — командир. Он умело маневрирует. Его маневры повторяют на других баркасах. Вскоре лодки надежно скрылись в густых зарослях камыша. Луч вражеского прожектора в последний раз пробежал по реке, ощупывая пустынные островки приазовских плавней, пометался и погас…
…Село Синявку, где расположился штаб эсэсовской танковой дивизии «Адольф Гитлер», немцы усиленно охраняли. Подходы со стороны Мертвого Донца после налета партизан были заминированы. Все это тщательно разведали подпольщики-комсомольцы и старые рыбаки.
Полицаи зорко присматривались к седовласым рыбакам, которые целыми днями нехотя возились на берегу, ремонтируя ветхие каюки и худые сети. Иной раз рыбаки появлялись в полицейском управлении, а то и в немецкой комендатуре. Обычно они просили помочь им материалами для ремонта, а чаще приходили за разрешением побывать у дружков в соседних поселениях — Морском Чулеке или Мержаново, якобы за недостающей снастью. В близлежащие хутора рыбаки стремились по важной причине — они поддерживали связи с подпольщиками.
Когда были собраны все нужные сведения о враге, встала задача — побыстрее сообщить данные разведки партизанам. Решили послать в отряд девушек, подпольщиц-комсомолок Тосю Аникееву и Фету Константинову. Но выяснилось, что отряд перебазировался в более потайное место, и нужен человек, знающий плавни, как свое подворье. Тогда вызвался пойти на связь старик Евтушенко. Смущало одно: полицаи неотступно следили за рыбаками, и отлучка Ивана Герасимовича на день-два могла вызвать у них подозрение.
Подпольщики придумали, как обмануть полицаев. Старик Демьян Кириченко отправился в управу просить врача якобы к тифозной больной в доме рыбака Евтушенко. Старика выгнали из управы, однако о его просьбе стало известно немецкому коменданту. Врача к Евтушенко комендант тоже не послал, но часть улицы, на которой жил старый рыбак, была переведена на карантийный режим. У дома рыбака появилась дощечка с надписью на русском и немецком языках: «Осторожно, тиф». На всякий случай, все это время на кровати Ивана Герасимовича лежала его престарелая мать, укутанная одеялами: она прикинулась тифознобольной.
Евтушенко благополучно добрался до базы партизанского отряда и передал важные сведения о враге. Вернуться в станицу ему не пришлось. Морякам требовался опытный проводник в плавнях, а Иван Герасимович знал здешние места, как никто другой. Он охотно согласился стать проводником моряков в совместном нападении двух отрядов на вражеский гарнизон, расположенный в Синявке.
В темную, непроглядную ночь с его помощью катера на тихом ходу шли по заданному курсу. Старый рыбак, ориентируясь чуть ли не на каждый куст прибрежного тальника, по мелководью реки Терновой умело провел суда к условленному месту. С катеров бойцы перешли на лодки, заранее приготовленные подпольщиками, незаметно для врага пересекли Мертвый Донец — там, где немцы не ожидали нападения…
Под руководством партизан — жителей Синявки бойцы бесшумно задами левад подобрались поближе к штабу дивизии, затаились в сарае у Евтушенко. Крепко сжимая в руках оружие, ждали сигнала — взрыва моста. Ждали моряки-куниковцы, ждали партизаны с нетерпением, в той нервной приподнятости, которая хорошо знакома фронтовикам, ходившим в атаки.
Яркая вспышка осветила небо. Это в западной части села, со стороны Таганрога, взлетел на воздух железнодорожный мост, взорванный партизанами. Под грозное эхо взрыва застрочили наши автоматы и ручные пулеметы, в захватчиков полетели гранаты, брошенные уверенной рукой. В селе действовали всего пять трупп общей численностью семьдесят пять человек, а фашистам казалось, что на них внезапно напала чуть ли не дивизия русских.