Уэйд прищурился.
– Это невозможно. Каждую страницу счетов я проверяю дважды. Там нет ошибок.
– Не возражаете, если мы заключим пари? Его глаза остро блеснули в лунном свете.
– Конечно. Сколько?
– Сколько чего?
– На какую сумму?
Кэтлин задумалась. У нее в ридикюле оставалось всего двенадцать долларов и сорок семь центов. Как ни была Кэтлин уверена в своей правоте, она не могла рискнуть ни единым пенни из этой суммы.
– Деньги так надоедают, – высокомерно сказала она. – Давайте спорить на что-нибудь поинтереснее.
– Ах, вот как? А что для вас интереснее, чем деньги? – Вопрос был задан ироничным тоном, и в глазах Уэйда читался насмешливый вызов, но Кэтлин поймала его именно на том, на чем хотела поймать.
– Если я права, вы немедленно покупаете мою долю, – заявила она.
Он шагнул ближе, и ленивая ухмылка изогнула уголки его губ.
– Не-ет. Простите, принцесса, но это условие завещания вне обсуждения.
– Тогда… – Она глубоко вздохнула. – Если я права, вы тут же выдаете мне мое пособие за два месяца.
Этой суммы, наверное, хватит, чтобы заплатить все долги за обучение Бекки, ее стол и комнату и послать ей немного карманных денег, а может быть, еще останется немного для слуг, уволенных без выплаты жалованья.
Уэйд удивился, с какой это стати наследница, которая только что получила огромное состояние на востоке, так заинтересована в деньгах.
– Ладно, договорились, – согласился он. От него не укрылось, как мило она улыбнулась, взволнованная возможностью выигрыша. В лунном свете она казалась восхитительной, нежной, милой и соблазнительной, словно фея цветов. – Что получу я, если ошиблись вы?
– Обещаю не увольнять никого из ваших работников. – Она холодно кивнула. – Это справедливо.
Уэйд хотел было сказать ей, что ни в коем случае не позволит ей уволить кого бы то ни было – на ранчо нужен каждый работник. Это были тщательно подобранные люди, хорошо сработавшиеся, как спортивная команда, каждый человек обладал особыми умениями, что делало его незаменимым. Но у нее был такой довольный вид, когда она это произнесла, что он забыл о споре и внезапно обнаружил, что стоит прямо перед ней, положив руки на ее талию.
– Может, не будем впутывать сюда работников? Лучше, если это будет только между вами и мной.
– Вами… и мной? – Голова у Кэтлин вдруг закружилась. От его прикосновения она ощутила какую-то непонятную слабость во всем теле и была не в состоянии сосредоточиться на споре. – Не понимаю… о чем мы можем… держать пари между… собой?
– Считаю, мы могли бы что-нибудь придумать. – Уэйд вряд ли понимал, что говорит. Он погрузился в эти бездонные зеленые глаза, потерял контроль над чувствами, осязая ее тело. На этот раз белокурые волосы Кэтлин не были зачесаны кверху, а свободно падали на плечи. Ему хотелось погладить их, узнать, такие же ли они мягкие на ощупь, как кажутся. А ее губы…
– Можно поспорить на поцелуй. – Уэйд не знал, откуда взялись эти слова, такие неожиданные в его устах, – они просто сами собой сорвались с его языка. Наверное, потому, что он смотрел на ее губы.
По телу девушки пробежала дрожь, и он заметил это, поскольку по-прежнему держал ладони на ее талии.
– Мы… разумеется, мы не можем сделать этого! Испугавшись, Кэтлин хотела было отодвинуться, но Уэйд обвил ее стан рукой и не дал ей уйти. Другой рукой он взял ее за подбородок.
– Ну же, не нужно кокетничать со мной, принцесса. Я просто пошутил.
Пошутил? Уэйд и сам не знал в точности, так ли это. Он видел, что она испугана и в то же время колеблется – это читалось в ее глазах, пытливо вглядывающихся в него. Слово «поцелуй» произвело такое же впечатление, как если бы он вонзил шпоры в бока молодой кобылки, которую намеревался объездить.
– Договоримся так. Если я прав и в счетной книге нет ошибок, тогда вы будете целую неделю носить ваши восхитительные волосы распущенными. Красиво и свободно, вот как сейчас.
Колдовские глаза смотрели на него в замешательстве.
– Почему вас волнует… как я ношу…
– Согласны или нет, принцесса? – мягко прервал девушку Уэйд и, сам того не замечая, привлек ее к себе.
Его внезапно охватило пылкое желание поцеловать Кэтлин, и понадобилось все его самообладание, чтобы удержаться. Он не хочет целовать ее, сказал он себе, черт, она ему даже не нравится! Но эти сочные соблазнительные губы рождали в его голове сумасшедшие мысли. Он сознавал, что с трудом может устоять перед искушением…
Кэтлин отпрянула с тихим возгласом:
– Нет!
Она прерывисто дышала, смотря на Уэйда полными страха огромными глазами, словно боялась, что тот швырнет ее на землю и овладеет ею насильно.
Досада и злость, злость на себя самого, охватили Уэйда.
– Не бойтесь, – сказал он. – Я ничего вам не сделаю.
– Вы пытались поцеловать меня!
– С какой стати?
– Вы сами сказали!
Черт побери, неужели? Уэйд не знал, почему хотел поцеловать ее, понимая, что этого делать не следовало, и резко переменил тему разговора.
– Слушайте, мне нужно пойти соснуть. Давайте не будем тянуть, заключим наше пари и проверим счетные книги сейчас же.
– П-прекрасно. – Ее охватили сомнения. Неужели она ошиблась и на самом деле он и не думал ее целовать? Кэтлин, пожалуй, не была в этом уверена. – Но вы… держитесь от меня подальше. Я вас предупреждаю!
– С удовольствием, – пробормотал он. – Так что я получу, если выиграю?
Кэтлин лихорадочно искала ответ. Почему этот человек так выводит ее из равновесия и она ничего не может с этим поделать?
– Я испеку вам пирог, – сказала она в конце концов, зябко кутаясь в шаль, – становилось прохладно.
– Вы что, умеете печь?
В голосе его звучало такое удивление, что Кэтлин вспылила.
– Полагаю, вы это узнаете. Если, конечно, выиграете, – бросила она через плечо, направляясь к дому.
– Какой пирог? – спросил он, ступая позади нее.
– С ядовитыми ягодами.
Он хмыкнул. Услышав это, она тоже чуть было не улыбнулась, но подавила это желание, вспомнив, как он бессовестно вел себя с ней.
– Так вы согласны на такие условия?
– Конечно, принцесса. – Он схватил ее за руку, не дав упасть, потому что она споткнулась о какую-то невидимую кочку в траве. – Считайте, что я уже ем этот пирог.
Когда они вошли в кабинет, Уэйд зажег лампу, подошел к письменному столу и уверенно открыл счетные книги.
– Ну, давайте. Покажите мне эти так называемые ошибки. Кэтлин взяла у него книги и стала листать страницы.
Лицо ее в золотом свете лампы казалось очень юным и в то же время исполненным решимости.
– Вот. – Она с торжествующим видом провела тонким длинным пальцем по столбику цифр. – И вот.
Уэйд нагнулся, чтобы проверить свои расчеты. Волосы ее, коснувшиеся его щеки, были как шелк. И… проклятие! От нее едва заметно пахло фиалками.
– И вот здесь.
Он заставил себя сосредоточиться на цифрах, но это было трудно, потому что она стояла так близко и от нее так сладко пахло! Он выхватил книгу и направился к другому концу стола.
Теперь, когда их разделяло некоторое расстояние, Уэйд смог хоть как-то сосредоточиться и, внимательно всмотревшись в колонки цифр, понял, о чем она говорит. Он все пересчитал заново, потом пересчитал во второй раз.
– Что за черт!
А ведь, пожалуй, она права!
– Я вам говорила! – Кэтлин едва не захлопала в ладоши от радости, но опустила руки, потому что Уэйд нахмурился.
– Итак… первым делом завтра утром я получаю пособие, причем за два месяца, – надменно сообщила она. – После того, как побеседую с работниками. Он нахмурился еще сильнее.
– И думать забудьте о разговоре с работниками. – Он швырнул счетную книгу на стол. – Если вам взбредет в голову уволить кого-то, я просто снова найму их.
Теперь настала ее очередь сдвинуть брови.