– Позвольте мне вам кое-что пояснить, – продолжал он. – Ни при каких обстоятельствах вы не будете иметь никаких дел с Дрю Рейли.
Дрю Рейли! Кэтлин меньше всего ожидала, что Уэйд заговорит об этом.
– Так вы хотите поговорить о Дрю Рейли? – вырвалось у нее.
– Ясное дело, нет. Меньше всего мне хочется говорить о нем. Просто я велю вам держаться подальше от этого человека.
– Вы не имеете никакого права велеть мне что бы то ни было, мистер Баркли. И единственный человек, от которого я собираюсь держаться подальше, – это вы!
– Это почему же? Из-за… ошибки, которую мы допустили вчера вечером?
– Разумеется. А сегодня вечером вы, очевидно, допустили еще одну «ошибку», – возразила она. – С Луанн Портер.
– Это была не ошибка. Мне хотелось поцеловать ее, – небрежно проговорил Уэйд.
Кэтлин повернулась и посмотрела на него, в душе ее возмущение соперничало с ревностью. Красивое мрачное лицо Уэйда ничего не выражало; он смотрел прямо на дорогу, но она заметила, что у него слегка напряжены плечи и сильные руки, которыми он так умело держал вожжи.
– В таком случае мне жаль эту бедную девушку! – воскликнула она.
– Вроде бы ей это понравилось. Так же, как и вам. – Он, прищурясь, взглянул на нее. – Если уж на то пошло.
Она не знала, закричать или дать ему пощечину, и ограничилась тем, что, крепко сжав руки в кулаки, отодвинулась от него настолько, насколько позволяли размеры коляски.
– Разве? Я не помню.
– Да что вы говорите!
– Правда. Я стараюсь не держать в голове неприятные вещи. Это гораздо проще, чем размышлять о них. А значит, что бы там ни произошло между вами и мной… какую бы ошибку ни совершили вы, я не имею к этому ни малейшего отношения. Это всего-навсего неприятный эпизод, и не более того.
К великому удивлению Кэтлин, он натянул вожжи и остановил лошадей так резко, что она покачнулась на сиденье. Их окружала темная непроглядная ночь, и вокруг не было никого, только деревья, луна и звезды.
– Что вы задумали?
– Хочу освежить вашу память, – сказал Уэйд, заключая ее в объятия.
Кэтлин тихонько охнула от удивления и широко раскрыла глаза, но он только ближе привлек ее к себе и накрыл ее рот поцелуем, с наслаждением вкушая упоительные розовые губы, которые преследовали его денно и нощно.
Он не собирался целовать ее – ни в тот раз, ни сегодня, но этот необыкновенный зловредный ангел обладал способностью язвить по его адресу, как никто другой.
– Значит, вы забыли, что чувствовали, когда я целовал вас? – пробормотал Уэйд, и она затрепетала в его объятиях.
– Д-да.
– И ничего не вспомнили?
– Н-нет… совсем ничего, кро…
Уэйд еще раз поцеловал ее. Кэтлин попыталась высвободиться, но замерла, издав короткий тихий стон, когда его горячие губы впились в нее и ее пронзило ощущение сладостного восторга.
– Вы не помните эту часть? – Голос у него был низкий, хриплый, он немного отстранился.
– М-м-м… нет… может быть…
– А я уверен, что помните.
Новый поцелуй оказался еще глубже, еще настойчивее. Кэтлин почувствовала, что голова у нее закружилась, губы жгло, как огнем, и с нежной мучительной радостью она ответила на поцелуй.
Оба они покачнулись, почти не сознавая, где находятся. Теперь Уэйд уже не мог остановиться, даже если бы захотел этого. Кэтлин была у него в крови, ее вкус, ее запах пьянили его сильнее, чем виски, и казалось, что во всем Вайоминге, да и вообще на всей земле, нет никого, кроме них двоих.
Поцелуй следовал за поцелуем, руки Уэйда принялись ласкать ее, гладить роскошные выпуклости бедер, а губы настойчиво покоряли ее, вызывая негромкие чувственные стоны, заставляя отвечать на его поцелуи, такие пламенные, что оба они пылали от страсти.
– Кэтлин, что вы со мной делаете? – простонал он, и губы его коснулись ее стройной шеи, а рука скользнула вверх, к чудным золотым волосам, и пальцы замерли на шпильках и заколках.
– Н-нет… не нужно, Уэйд!
В груди у него вспыхнуло, когда он услышал, что она назвала его по имени, и сердце забилось с такой скоростью, с какой не билось, когда он оказывался рядом со змеей, или рысью, или хулиганами, устраивающими драку в салуне.
– Молчите, – выдохнул он, и в то время как одна его рука обвилась вокруг талии Кэтлин, пальцы другой сомкнулись на одной из ее проклятых заколок. – Давно уже хочу это сделать…
Осторожно потянув, Уэйд ловко вытащил шпильки – одну, другую, третью, четвертую – и швырнул их в темноту.
Густые золотые локоны рассыпались в буйном беспорядке, и словно солнечный свет смешался с лунным. Уэйд зарылся пальцами в шелковистые пряди и поцеловал Кэтлин с такой страстной нежностью, словно та шла из самой сокровенной глубины его чувственности, о существовании которой он никогда не подозревал.
Кэтлин замурлыкала, как котенок, потом прижалась к нему, тела их слились в одно целое, и запах ее духов смешал все его мысли.
Уэйду казалось, что он умрет от наслаждения, когда нежные губы Кэтлин раскрылись навстречу его языку и он проник в ее рот. Он был почти на небесах… но не совсем – ему хотелось сорвать с нее это великолепное платье и овладеть ею при свете луны, целовать всю, вкусить целиком и полностью, чтобы перестать мечтать о ней.
Уэйд был уверен, что тогда все придет в норму и он не станет думать о ней постоянно. Его пальцы запутались в ее волосах, лаская шелковые пряди, а потом скользнули ниже. Неодолимое желание охватило Уэйда, когда он осторожно дотронулся до ее груди. Кэтлин тихо ахнула, содрогнувшись от наслаждения, но вдруг неожиданно напряглась и отпрянула.
– Нет! – услышал Уэйд ее шепот. И тут словно кто-то разрушил волшебные чары этой ночи, она высвободилась из его объятий, глядя на него с паническим ужасом, который постепенно вытеснил из ее глаз мерцание страсти. – Нет!
Уэйд забыл о своих порывах и почувствовал неожиданное желание успокоить ее.
– Ничего страшного, принцесса. Мы пока все отложим – пока. Если это то, чего вы хотите…
– Чего я хочу! – Голос Кэтлин сорвался, разрумянившееся было лицо снова стало бледным. – С каких это пор вы – вы все! – стали считаться с моими желаниями! Они не имели значения ни для Алека, ни для Доминика Трента, – с горечью вскричала она, – а вы, вы удерживаете меня на ранчо «Синяя даль» против моей воли с той минуты, как я сюда приехала. Да разве для вас важно, чего я хочу!
Руки Уэйда опустились, он встревожился, потому что увидел, что она вся дрожит, изо всех сил стараясь не расплакаться.
– Успокойтесь, – сказал он ровным голосом. – Кто такой Алек и кто такой Доминик Трент?
– Это не ваше дело, но вы такой же противный, как и они!
Уэйд всмотрелся в ее испуганное лицо.
– Сдается мне, они плохо с вами обращались, Кэтлин. А я никогда не сделаю вам ничего дурного.
– Уже сделали! – бросила она, тронув свои распухшие губы, но тут же ей захотелось взять свои слова обратно.
– Что вы имеете в виду? – резко спросил он.
– Вы не даете мне вернуться к Бекки, а я нужна ей. Мне необходимо забрать ее, мы должны убежать, прежде чем… – Поняв, что почти проговорилась, Кэтлин осеклась и почувствовала, как кровь отхлынула от лица. – А вы поцеловали меня! – укоризненно бросила она.
– Это плохо?
– Вы этого не хотели! Вы поцеловали меня не потому что… я вам нравлюсь… или что-нибудь такое. Вы и с Луанн… я видела вас… так зачем же?
– Зачем? – Уэйд скрипнул зубами. В глазах Кэтлин было такое выражение, что он не мог солгать. – Черт меня побери, если я знаю. Но мне хотелось сделать это с той ночи, когда я нашел вас у ручья.
– Зачем?!
– Считаю, что потому же, почему и вам хотелось меня поцеловать.
– Мне совсем не хотелось! Я никогда…
Уэйд быстро схватил ее за запястья и осторожно привлек к себе.
– Вы хотите, чтобы я опять доказал вам это? Потому что если мы начнем, я не знаю, сможем ли остановиться.
Их взгляды встретились. Какова бы ни была причина, по которой Кэтлин тоже хотелось поцеловать его, она даже не пыталась задуматься над этим.