– Не возражаю, но не беспокойтесь, я ненадолго.
Он вошел в просторный прохладный холл и направился вслед за Кэтлин в гостиную, но когда она предложила ему подкрепиться, отрицательно покачал головой.
– Нет, я приехал, только чтобы задать вам один вопрос и, конечно, узнать, как поживает ваша сестра, – я слышал в городе, что она благополучно нашлась.
– Да, к счастью, с Бекки все в порядке, благодарю вас. – Ее слова подтвердили веселый крик, раздавшийся за окнами, и лай Маркиза. – Ей очень нравится жить на ранчо.
Кэтлин опустилась в кресло с пестрой обивкой и жестом предложила Рейли сесть на диван. Но Дрю не стал садиться, вместо этого он подошел к окну и посмотрел на что-то – возможно, на Бекки и Маркиза, бегающих вокруг загона, или на широко раскинувшуюся холмистую землю, окружающую ранчо.
– Да, безусловно, она вполне приспособилась здесь, это видно. И вы, полагаю, тоже.
Он повернулся и внимательно посмотрел на нее. Солнце золотило его волосы цвета песка, широкие плечи загораживали почти весь вид, открывающийся за окном.
– Кажется, вам здесь хорошо. Я хочу сказать, в этом доме и в городе. Я видел, как вы держитесь с людьми. Пожалуй, вы будете на месте, куда бы вы ни приехали, Кэтлин, болтаете ли вы с этой сплетницей Эдной Уивер, или покупаете фасоль и муку в «Торговом заведении Хикса», либо ведете светскую беседу с этой мышкой, мисс Дейл.
В его глазах сверкнуло восхищение.
– Моя бабка считала, что истинная леди может одинаково непринужденно разговаривать и с конюхом, и с королем. – Он засмеялся. – Или что-то в этом роде. Во всяком случае, вы, моя дорогая Кэтлин, во многом истинная леди.
– Вы мне льстите, – весело отозвалась Кэтлин. – Я даже не знаю, что и сказать. – «Интересно, – подумала она, – к чему он все это говорит? « В следующее мгновение ей все стало ясно.
– Это не лесть, Кэтлин, это вполне заслуженный комплимент и правда. И потому, что я так вами восхищаюсь, потому, что я считаю, что вы одинаково хороши и в этом грубой обстановке, и в разукрашенном цветами танцевальном зале, мне хотелось бы смиренно просить у вас разрешения сопровождать вас на танцы в честь Майского дня.
Она замерла, отчаянно стараясь, чтобы рот у нее не раскрылся.
– Как… мило, – удалось пробормотать ей после едва заметной паузы. – Но… я…
– Прошу вас, не говорите, что уже дали согласие поехать с кем-то еще, – быстро сказал Рейли.
– Нет, это не так, но…
– Превосходно. Значит, договорились. – Рейли лучезарно улыбнулся. – Я очень рад слышать, что никто еще не… э-э-э… не обошел меня, как выражаются в этих краях.
– Похоже, вы нарываетесь на перестрелку, Рейли. При звуках этого голоса Кэтлин чуть не выпрыгнула из кресла. Рейли круто повернулся.
– Не знал, что вы здесь, Баркли. – Его изящная бровь выгнулась. – Разве вам не нужно ловить кого-нибудь лассо либо еще чем-то заниматься?
Уэйд вошел в комнату, снял шляпу и швырнул ее на стол, стоящий перед диваном. На лице его блестел пот, сапоги были в грязи. В клетчатой рубашке, грубых штанах, сапогах со шпорами и шейном платке он казался усталым, пыльным, привыкшим к тяжелой работе, тогда как Дрю Рейли в своем темном костюме и вышитом шелковом жилете выглядел весьма элегантно.
– Не помню, чтобы я приглашал вас в свой дом. Наверное, вылетело из головы.
– Я приехал повидать Кэтлин.
– Неужели? – Уэйд взглянул на нее. – Вы его приглашали?
– Нет, но на самом деле на ранчо «Синяя даль» всегда рады гостям. – «Ах, Уэйд, почему ты не пришел несколькими минутами раньше и не спас меня от необходимости ехать с ним на эти дурацкие танцы? « – подумала она, но вслух сказала с вымученным смехом: – Он просто шутит, Дрю. Пожалуйста, поймите его правильно и не думайте, что он грубит вам.
– Верно. Когда я буду вам грубить, Рейли, у вас не останется никаких сомнений. – Уэйд вытащил пробку из графина с виски, стояв. шего на каминной полке, и налил себе. Он осушил стаканчик одним глотком, после чего снова стал перед Рейли.
– Вы кончили свои дела здесь? – Это прозвучало скорее как утверждение, а не как вопрос. – Я провожу вас.
– Уэйд! – Кэтлин закусила губу. – Может быть, Рейли не отказался бы выпить? Или подкрепиться? – спросила она, разрываясь между глубоко укоренившейся привычкой держаться любезно и желанием избавиться от незваного гостя. Хватит и того, что она связала себя, согласившись поехать с ним на танцы, – оставалось только надеяться, что он не расскажет об этом Уэйду.
Кэтлин уже решила, что будет лучше, если все расскажет ему сама. Уэйд невзлюбил Дрю Рейли еще больше, чем она, и она знала, что, услышав о его предложении, он взорвется.
– Мне не кажется, что ему хочется выпить. – Уэйд холодно смерил глазами собеседника. – Кэтлин занята.
– Я занята?
– Ага.
Он скользнул по ней взглядом, быстро переведя его с аккуратно зачесанных кверху волос к белой блузке и темной юбке. На подбородке у него дернулся мускул. Потом он перевел взгляд на Рейли, и почти незаметно этот взгляд стал тяжелым.
– Кэтлин нужно просмотреть бухгалтерские книги ранчо. Я вспомнил, что еще в январе, кажется, сделал ошибку в вычитании. А может, и еще одну – в июне прошлого года. Пожалуй, на целые двадцать центов. А вы знаете, каковы женщины – они не успокоятся, пока не укажут мужчине каждую ошибку или изъян.
– Чего у вас, кажется, хватает.
Но, говоря это, она улыбалась. Дрю Рейли заметил эту улыбку, заметил, как свирепый ковбой с ранчо «Синяя даль» усмехнулся ей в ответ, и почувствовал полное удовлетворение.
В конце концов планы Трента, пожалуй, и осуществятся. И он решил прозондировать почву.
– Ну что ж, тогда я, наверное, поеду. Я сделал здесь все, что хотел. – Он прошел мимо Уэйда, снова взял Кэтлин за руку и нежно пожал ее. – На танцах я буду самым счастливым из всех мужчин.
Дрю Рейли отпустил ее руку и лучезарно улыбнулся Уэйду.
Кэтлин заметила, как у того напряглись плечи.
– Мисс Саммерз согласилась, чтобы я сопровождал ее на танцы в честь Майского дня.
– Вот как?
Рейли смотрел на него насмешливо, но дружелюбно.
– Вы пойдете на танцы, мистер Баркли?
– Может, пойду. А может, и нет.
– Праздник не за горами. Если вы хотите найти себе в спутницы красивую леди, нужно решить это быстро, не то всех хорошеньких разберут.
Услышав эти слова, Кэтлин, испугавшись, подумала, что Уэйд его ударит. Она узнала в его глазах этот холодный стальной блеск, но голос его звучал тихо, спокойно, ровно:
– Благодарю, Рейли. Я это запомню.
– Я провожу вас, Дрю, – торопливо сказала Кэтлин. Но к ее досаде, Уэйд вышел за ними и в холл, и на крыльцо, а потом прошел по двору к загону.
У сарая на скамейке сидел Джейк Янг, чинивший седло. Вытерев пот со лба, он смотрел, как Уэйд и Дрю Рейли бросают друг на друга взгляды, в которых была почти открытая неприязнь, как натянуто болтает Кэтлин, проходя по двору, залитому солнечным светом.
Их уже двое, с досадой подумал он. Черт побери. Она заарканила и Дрю Рейли, и Уэйда. Впрочем, и всех остальных ковбоев в городе. Сердце у него упало.
Мало того, что он видел, как Кэтлин и Уэйд смотрели друг на друга в тот день в Хоупе. Он попытался убедить себя, что они смотрели так потому, что оба были расстроены исчезновением сестры Кэтлин, но что-то подсказывало ему, что дело не только в этом. Проклятие! Если он не наберется храбрости сказать Кэтлин как можно быстрее, что он к ней чувствует, то, чего доброго, опоздает.
Раз за разом, когда Джейк видел ее, ездил с ней в город, помогал учиться стрелять, ему хотелось признаться ей во всем. Он мечтал прочесть ей эти стихи – те, что она прочитала ему в тот день у каньона.
«Как я люблю? Я тебе перечислю… «
Он не помнил ничего, кроме этой строки, но обязательно вспомнит. Это будет гораздо легче, чем придумывать свои слова. Потому что когда она смотрит на него, он вообще не может думать. Даже и дышать-то почти не может.