Через два года конституция была нарушена и переписана в ситуации государственного переворота, поэтому не может быть признана в качестве документа, учреждающего государство.
В последнее время всё чаще говорят о новой конституции. Что это значит? О чём конкретно идёт речь?
А речь идёт о подготовке нового государственного переворота с непредсказуемыми последствиями.
Мы не можем знать всё. В лучшем случае мы знаем только то, чем интересуемся. Даже в том, чем мы интересуемся, мы знаем только какую-то часть.
Но если мы чем-то не интересуемся, это вовсе не значит, что этого не существует. Катастрофы случаются неожиданно. Но если знать о возможной, о надвигающейся катастрофе, то можно её предотвратить или хотя бы минимизировать её последствия.
Уже видны признаки надвигающейся катастрофы:
— В декабре 2018 года премьер-министр Российской Федерации сделал в Бресте неофициальное заявление, которое многими экспертами и наблюдателями было расценено как ультиматум Беларуси, подкреплённый так называемым налоговым манёвром.
— Президент Республики Беларусь нервно отреагировал на это заявление, после чего были лихорадочно организованы несколько встреч с президентом Российской Федерации. О содержании этих встреч и результатах переговоров нам ничего не известно.
— Официально объявлено о создании рабочей группы по вопросам дальнейшей «интеграции» в рамках так называемого союзного государства.
— Проходят парламентские консультации между группами депутатов из России и Беларуси.
— В Москве организуются странные мероприятия, беларусские политологи и эксперты, имена которых скромно умалчиваются, встречаются с очень известными и влиятельными российскими экспертами и учёными. Очевидно, что российские эксперты обучают беларусских и инструктируют их по главным вопросам межгосударственных отношений. На этих мероприятиях нет ни одного сколь-нибудь известного и авторитетного беларусского эксперта, слово там даётся только российским спикерам.
— И российские, и беларусские СМИ навязчиво убеждают свою аудиторию, что Россия не покушается на независимость Беларуси.
— В Москве обсуждается идея изменения конституции Российской Федерации, и один из сценариев изменения конституционного строя предполагает объединение России и Беларуси в единое государство с вариантами либо конфедерации, либо федерации, но в любом из вариантов предполагается единый парламент и единый президент.
— Параллельно с вбросами о возможном изменении российской конституции стали обсуждать изменение конституции Республики Беларусь.
— Официальные и неофициальные высказывания президента и главы Центризбиркома не вносят никакой ясности по всем этим вопросам: наоборот, только запутывают ситуацию. Вбрасываются в информационное пространство заведомо неконституционные предложения по изменению конституции.
Можно привести ещё множество прямых и косвенных высказываний официальных и неофициальных лиц, ясно свидетельствующих о том, что закулисный процесс «интеграции» не просто запущен, но набирает обороты и зашёл уже довольно далеко.
Комплексное рассмотрение всех этих признаков разворачивающегося процесса позволяет сделать очевидные выводы:
1. Синхронизированы и согласованы три процесса: пересмотр и доработка договора о Союзном государстве; подготовка условий для переизбрания Путина на очередной срок в России; разработка новой конституции в Беларуси.
2. Экономическое давление на Беларусь со стороны России усиливается и принимает ультимативную форму.
3. Реальная информация о том, что происходит, скрывается от беларусского общества, общественное мнение запутывается намеренно искажённой информацией.
4. Хорошие дела не делаются под завесой тайны и секретности. Решения, затрагивающие интересы всей нации и гражданского общества, обсуждаются гласно и открыто на всех этапах подготовки. В условиях таинственности и при такой маскировке готовятся только очень плохие, может быть, даже преступные решения.
5. Каким бы ни было окончательное решение, оно всё ещё не принято: между участниками со стороны России и Беларуси всё ещё существуют серьёзные разногласия и противоречия.
К этим выводам я прихожу аналитически. Я не видел никаких документов рабочих групп. Я не слышал, чему учили российские авторитеты наивных беларусских политологов. Я не знаю, кому поручена разработка новой конституции и какое задание на разработку выдано.