– Вот почему они разозлились, когда ты так долго отсутствовал. – Глаза Берты Кул сузились. – Им было нелегко столько времени разыгрывать этот спектакль в ванной. Однако как насчет крови на полотенце и одежде?
– Это была вовсе не кровь. Это был меркюрохром или нечто подобное, похожее на кровь. Уж Холоман-то знает. Бог ты мой, я не знаю всех деталей. Просто предлагаю общий сценарий. Хочу сказать, что они могли так сделать. Все совпадает, когда смотришь под таким углом. Ведь под другим ничто не стыкуется. Только так они могли действовать. Далее. Блеейти вошел в ванную, снял все, что было нагромождено на лице, и стал Морганом Берксом. Он вошел в номер 618 и подождал, когда я предъявлю бумаги. Как только мы вышли из 618-го номера, он соскочил с постели, вернулся в ванную, переоделся в обрызганную чем-то одежду, прилепил все, что нужно, на нос и снова стал Блеейти. Заключительную сцену он сыграл запросто: находясь в ванной, выдавал себя за Моргана, говорящего из соседнего номера, и за Блеейти. Голоса различались, потому что голос Блеейти звучал так, как будто он говорил с бельевой прищепкой на носу. А все эти причиндалы на лице служили великолепной маской. Таким образом он смог войти и выйти из гостиницы прямо под носом у шайки. Точно так же он смог избежать полицейских ищеек. Он все время находился там, где его меньше всего ожидали, – в собственной квартире вместе с собственной женой. Она покрывает его, чтобы заполучить развод. И вот почему он так зол на Холомана.
– Что-то это не укладывается. Ведь врач должен быть сообщником.
– Конечно. Но только Холомана позвал не Морган, а Сандра, потому что он ее дружок. Когда Морган и Сандра решили разойтись, Морган признал, что у него есть любовница, а она рассказала о своем дружке. Они договорились о разводе. Но когда нужен был врач, чтобы устроить эту маскировку, позвали любовника.
Такси остановилось у дома Берты Кул.
– Сколько нащелкало, дорогой Дональд? – Четыре доллара пятнадцать центов. Она дала таксисту пятерку и сказала:
– Дайте сдачу семьдесят пять центов и оставьте себе остальное. – Она повернулась ко мне: – Дональд, ну и пройдоха ты. Молодчина! В этом деле надо соображать, а ты умница. Я тебя обожаю. – И она обняла меня. – Ты все это раскрутил, а сейчас в бой вступает Берта Кул.
Я их выведу на чистую воду, дорогой. Но все равно ты должен мне девяносто пять центов за такси. Я их вычту из твоего жалованья.
Стоя на тротуаре, она вытащила из сумки тетрадку и в графе «Расходы на такси» отметила три доллара тридцать центов. Перевернув страницу, написала: «В счет Д. Л. 95 центов за такси как аванс».
– Спасибо за похвалу, миссис Кул. Когда-нибудь я выдумаю что-нибудь такое, что будет мне стоить ровно один доллар.
– Не хами, Дональд! – Она закрыла свою тетрадку.
Как только такси отъехало, Берта Кул схватила меня за рукав и повернула к себе.
– О'кей, Дональд, дорогой, пошли. Мы еще наживемся на этом деле.
– Что, едем к Сандре?
– Нет, к доктору Холоману. Мы заставим его поплясать.
Глава 10
Рассветало. Где-то за громадой серых безликих зданий показалась светлая полоса утра. Но еще не достигла нашей улицы. На фоне неба серые дома казались призрачными.