- Ну…
- А теперь возьми его за нос!
Сашка с уморительно серьезным видом вытянул вперед сложенные щепотью пальцы.
- Взял. Что дальше?
Виктор другой рукой показал расстояние от ладони в два раза большее.
- А карлик-то вот такой!
Сашка задумался.
- И в чем прикол?
Виктор умилился:
- Какое у тебя здоровое ассоциативное мышление! В отличие от некоторых! Ты на перемене этот тест кому-нибудь из наших девчонок покажи - увидишь, в каком направлении их ассоциации работают!
- Думаешь, стоит? - с сомнением спросил Сашка.
Виктор жестом показал – стоит!
На втором уроке, на ОБЖ, он неожиданно помрачнел, отвернулся к окну, задумался…
Сашка - он таки рискнул протестировать на перемене, да не кого-нибудь, а Веру Рашковец, Верочку, пай-девочку из 10 «Б», и, естественно, был назван гнусным пошляком, - демонстративно дулся и медитациям Виктора не мешал.
«…Подумайте об этом: судьба вашего брата и вашей матери в ваших руках. Я же буду ваш раб… всю жизнь…»
Слова вспоминались легко с любого места. Важнее было придумать нужную интонацию, правильную мизансцену, чтобы у них с Галей получился сыгранный дуэт, в котором каждый подыгрывал бы партнеру, а не просто подбрасывал ему реплики.
Украдкой он достал томик Достоевского, раскрыл:
«…Черт возьми! Народ пьянствует, молодежь образованная от бездействия перегорает в несбыточных снах и грезах, уродуется в теориях…»
Отложил книгу – и: «Так значит, выстрелишь, зверок хорошенький? Стреляй же! Ну?! Не медли, не жалей! И жизнь мою, как анекдотец пошленький, своей рукой перечеркни. Скорей!» - строфа за строфой выстраивались на бумаге легко и быстро…
Перед английским их пути с Галей впервые пересеклись.
- Привет, - сказал Виктор, потому что надо было что-то сказать.
- Здравствуй, - ответила Галя, потому что должна была что-то ответить.
- Ты не передумала?
- С чего бы?
Виктор, извиняясь за глупый вопрос, развел руками.
- Ну, мало ли!
Галя, зацепив его за локоть, отвела в сторону.
- Слова выучил?
- Выучил, но…
- Что «но»?
Разговор получался странный, для Виктора неприятный, что стало уже почти традицией в его общении с Галиной. Он стерпел бы от нее и большее, но Галино высокомерие объяснялось только одним: в ее глазах он выглядел полным ничтожеством, с которым можно не церемониться. И что обиднее всего - она, походя и не задумываясь, унижала его и тем унижала себя, не вписываясь в тот возвышенный его любовью образ и низвергая себя с пьедестала, который он воздвиг для нее в своих мечтах в область прежних циничных представлений Виктора о девчонках, верить которым он уже не хотел.
- Прогнать бы сценку надо.
- Ерунда! Я в драмкружке шесть лет занималась и знаю: для актера главное - импровизация и кураж!
- Уверена, что получится, и при этом сомневаешься в моих способностях?
- Достаточно того, что я уверена в себе! Ладно, часов в пять, а еще лучше в полпятого приходи в кабинет истории. Костюмы надо проверить, насчет грима сообразить. Разок, может, и прогоним. Только не опаздывай!
Перемена заканчивалась, и они разошлись.
В общем, день начинался весело. Даже слишком. Наверное, потому, что Виктор предчувствовал, чем для него этот день закончится. А если точнее, то не предчувствовал даже, а знал наверняка.
продолжение 3
8. «МНЕ СЕГОДНЯ НЕМНОГО ВЗРУСТНУЛОСЬ»
До назначенного времени Виктор успел доделать из бумаги цилиндр; пришил к светлым летним брюкам снизу две широкие резинки, предполагая, что именно так выглядели штрипки; на диване повалялся с «Преступлением и наказанием», преисполненный благих намерений.
И проснулся в пятнадцать минут пятого. Заметался по квартире, собирая вещи…
Спускаясь по лестнице подъезда, он почему-то вспомнил про Валерку Курганова, с которым учился в Четвертой школе и который чуть было не стал его другом.
Сблизил их интерес к книгам - а Виктор мало в ком из сверстников таковой интерес видел, и случилось это в пятом классе, до которого они просто мирно сосуществовали в одном времени и пространстве. Но однажды Виктор увидел на парте у Валерки своего любимого «Властелина колец» Толкиена, и у них стало, как говорят в жемчужине у моря славном городе-герое Одессе, «о чем поговорить». В процессе разговора Валерка проболтался, что у его родителей имелась обширная библиотека: полные собрания сочинений Фенимора Купера, Вальтера Скотта, Стивенсона, шеститомник Джека Лондона и восьмитомник Конан Дойла, почти полный набор книг знаменитой серии «Библиотека современной фантастики» и до полутора тысяч отдельных томов на любой самый изощренный и взыскательный вкус. Потрясенный такой роскошью, Виктор напросился к Валерке в гости и позже под любым предлогом старался как можно чаще бывать у него дома.