Я свистнула, давая ему понять, что я здесь.
— Подними-ка эту коробочку, малыш, и напряги мышцы.
Если не считать подергивания плеч, он оставался спокоен. Он медленно встал с коробкой в руках и повернулся, пронзая меня своими полуночно-синими глазами. Издалека они казались почти черными, но я знала глубину их цвета. В тот момент они выглядели раздраженными и скучающими одновременно. Я приподняла бровь и ухмыльнулась в ответ.
Мои действия заставили его закатить глаза, когда он прошел мимо меня, не сказав ни слова, но убедился, что его плечо коснулось моего на выходе. Джеймсон, возможно, был зол на меня, но он не мог отказаться от вызова. Именно это делало общение с ним таким забавным.
Он поставил коробку за дверью поверх остальных и повернулся, чтобы вернуться в комнату. Но прежде чем он успел пройти мимо меня, я нанесла еще один удар.
— О-о-о-о, сильный молчаливый тип. Давай же, Джеймсон, ты знаешь, как сильно это меня заводит.
Он остановился в дверном проеме, заставляя меня прижаться спиной к косяку, пока смотрел на меня сверху вниз. Мне пришлось выгнуть шею, чтобы увидеть его лицо. Мне всегда было интересно, о чем он думал, когда вот так останавливал на мне свой пристальный взгляд. Такой сосредоточенный. За этим скрывалось так много, и меня раздражало, что он мог быть таким спокойным. Я многозначительно приподняла брови и попыталась вернуть его внимание к своему комментарию.
Вместо этого он вернулся в комнату, говоря через плечо.
— Здесь никого нет, Эвелин. Возьми что-нибудь выпить и подожди за нашим обычным столиком.
Я поджала губы из-за его необычной неприветливости. Я была уверена, что он примет вызов.
Но Джеймсон знал, что меня нелегко будет спугнуть. Мы играли в эти игры достаточно долго.
Мои каблуки властно застучали по полу, когда я последовала за ним.
— Итак, мы совсем одни? Прямо мечта сбылась, — промурлыкала я, подходя к нему достаточно близко, чтобы провести пальцами по его плечу. Быстрый подъем и опускание его спины были моим намеком на то, что, возможно, мои прикосновения не так уж и не затронули его, как бы ему хотелось, чтобы я поверила.
Он встал, чтобы убрать мою руку, по пути взглянув на мою грудь. То, как его взгляд задержался на мне, придало мне ощущение победы. Когда я сильнее выпятила грудь, он поднял глаза и покраснел, понимая, что его поймали. Вместо того, чтобы что-то сказать, он продолжал смотреть на меня, ожидая моего следующего хода. Он знал, что я еще не закончила.
Я облизнула губы, привлекая его внимание к своему рту. Я подняла руку к его широкому плечу и медленно провела по его грудным мышцам и рельефному прессу, задаваясь вопросом, как далеко он позволит мне зайти. Смогу ли я пройти весь путь и ощутить, что этот мужчина прячет у себя в штанах? Адреналин покалывал мои конечности при мысли о такой возможности.
Моя рука добралась до пуговицы на его джинсах, прежде чем он почти болезненно сжал мое запястье.
Я вторглась в его личное пространство, позволив своей груди коснуться его живота. Даже на своих пятидюймовых каблуках (прим. 12 см.) я чувствовала себя крошечной по сравнению с ним.
— Будь со мной груб, малыш, — выдохнула я.
— Мне не хочется играть в твои игры, Эвелин. Так что прекрати, — выговорил он своим глубоким баритоном. Тем не менее, он не отошел от меня ни на шаг. Комната была небольшой, но я проскользнула между ним и стеной, и у меня было не так много места, чтобы пошевелиться. У него, однако, было достаточно места, чтобы уйти.
— Давай, Парнишка-Джейми. Я могла бы заставить тебя чувствовать себя намного лучше. — Я использовала прозвище, надеясь, что это снимет его напряжение. Добавила движение своими бедрами к его, чтобы продвинуться еще на шаг вперед.
Очевидно, это стало последней каплей для Джеймсона, потому что следующее, что я помню, это то, что меня прижали к стене позади меня, его руки зарылись в мои волосы, а его губы крепко прижались к моим, густая щетина на его щеках царапала меня. Я была благодарна, что сегодня распустила свои длинные волосы. Если бы не это, я бы пропустила ощущение, как его толстые пальцы тянут меня за них, чтобы запрокинуть мою голову назад и впиться в мои губы.
На мгновение я застыла в шоке от того, что губы Джеймсона прижались к моим. Мы так долго играли в эту игру, что я никогда не думала, что она доведет ее до такого. Я предполагала, что он выйдет из себя, но я никогда не думала, что он, наконец, уступит и поцелует меня вот так. Я справилась с шоком, не зная, как долго это продлится, и стала активной участницей.
Я приоткрыла губы и позволила его языку коснуться моего, поощряя его двигаться дальше. Я хотела, чтобы он почувствовал вкус моего желания. Если ему нужно было что-то, чтобы отвлечься от стресса, который он испытывал из-за Луэллы, тогда я была готов стать этим чем-то.