Ее смех затих, а я выглянула из-под своей руки, чтобы увидеть, как она рассматривает меня.
— Знаешь, Эви, я бы не возражала, если бы вы с Джеймсоном были вместе.
— Лу, ты меня знаешь. Ты знаешь, что я не завожу отношений. Только потому, что я хочу поездить верхом на твоем брате и постоянно изматывать его, не значит, что он заставляет меня хотеть вечности. А, как ты сказала, это именно то, чего он ищет.
Она снова съежилась.
— Она была неправа, Эвелин, — тихо сказала Лу, имея в виду мою мать. — Посмотри на нас с Джеком. Он делает меня счастливее, чем я когда-либо могла быть. И я тоже потеряла свою любовь. Но он того стоит.
Мне нужно было закончить этот разговор. Это был день ее свадьбы, но все поворачивалось ко мне.
— И я рада за тебя. Ты заслуживаешь его, и ты заслуживаешь быть счастливой, — я закончила, прежде чем повернуться и обнаружить, что, к счастью, пора выходить. — А теперь давай выдадим твою великолепную задницу замуж.
Ямайские стальные барабаны встретили Лу, Джулиану и меня на пляже, и мы лишь мельком увидели беседку, установленную на песке, с белыми занавесками, искусно свисающими со столбов. В отеле была установлена импровизированная ширма, чтобы жених не смог увидеть свою невесту, когда мы подъехали.
— Здравствуйте, мисс Кинг. Ваш жених ждет вас, — поприветствовала нас координатор мероприятия. Она не теряла времени даром и к нашему приходу все уже было готово, так что все, что оставалось сделать, это пройти к алтарю. Жених и шаферы уже ждали, а родители Джека были единственными зрителями.
Как только я собралась выйти вперед, я повернулась к Лу и взяла ее за руки.
— Мы можем сбежать. Я могу угнать этот гольф-кар, если хочешь. Тебе не обязательно выходить замуж за Джека. Мы всегда можем сбежать и прожить остаток наших жизней вместе. Сестрички-жены на всю жизнь, — закончила я с энтузиазмом. Джулиана стояла рядом с нами, глядя в сторону и притворяясь, что не слушает про наш план побега. Я была уверена, что она не хотела участвовать в плане по отнятию невесты у своего брата.
Лу рассмеялась, как я и предполагала, и крепко обняла меня, прошептав на ухо:
— Ты всегда будешь моей сестрой. Спасибо, что ты здесь.
Черт, я люблю ее. Прикрыв глаза, я посмотрела на небо, пытаясь сдержать слезы.
— Ладно, ладно. Хватит об этом. Ты знаешь, я должна была предложить, — Джулиана присоединилась к нашему смеху, как только угроза сбежавшей невесты миновала, а затем мы выстроились в линию и вышли.
Обогнув ширму, я увидела впереди троих мужчин и темнокожего мужчину, держащего Библию, одетого в гавайскую рубашку. Сопоставление такой официальной обстановки и яркой рубашки заставило меня улыбнуться. Двигаясь вдоль линии, мой взгляд, в конце концов, упал на Джеймсона. Он был на голову выше других парней и выглядел великолепно в простой белой рубашке на пуговицах с расстегнутым воротом и черных брюках. Он выглядел потрясающе с его короткими темными волосами, развевающимися на ветру.
Я не сводила с него глаз всю дорогу, чувствуя, как теплый песок шевелится у меня под ногами. Когда я собиралась повернуться, чтобы занять свое место слева, я послала ему страстный воздушный поцелуй и подмигнула.
Джулиана последовала за мной, а затем, наконец, Луэлла. Она была сногсшибательна со своими длинными каштановыми волосами, слегка зачесанными назад и развевающимися на ветру. Всю дорогу к алтарю ее глаза были прикованы к Джеку. Солнце только подчеркивало красоту ее платья. Мы все восхищенно наблюдали, как она приближается к своему жениху.
Церемония была великолепной и простой. Мы и мечтать не могли о более прекрасном дне: светило солнце, шумели волны, дул легкий бриз, чтобы нам было прохладно на пляже. Лу и Джек оба произнесли свои клятвы, и даже Джек начал задыхаться, спотыкаясь на словах.
На протяжении большей части церемонии мои глаза не отрывались от великолепной пары, но, когда они произнесли свои клятвы в любви и преданности, я посмотрела на Джеймсона. А он смотрел прямо на меня. Вместо того, чтобы отвести глаза, я выдержала его пристальный взгляд. В этом взгляде между нами пролегли воспоминания последних десяти лет. Пока Лу и Джек говорили о том, что им пришлось преодолеть, чтобы предстать друг перед другом, я вспомнила, как каждый из нас был рядом с ними, когда они боролись, и отложили свои шутки в сторону, чтобы помочь им пережить те моменты.
Многие наши с Джеймсоном воспоминания были о том, как мы вцеплялись друг другу в глотки наилучшим из возможных способов, наполненные семейной любовью. Но этот момент был мирным, идеальным, и между нами протянулась нить, которая немного сблизила нас.