По периметру купальни нет ни одной свечи или фонарика, но круглая луна заливает тут все мягким серебряным светом, в котором изредка тусклыми искорками вспыхивают светлячки. Я хочу спрятаться за колонну, но не могу сдвинуться с места.
— Присоединяйся, Сладкая Ягодка, — Анрей расплывается в улыбке. — Очень расслабляет.
— Я не за этим пришла…
— Либо присоединяйся, либо уходи, — Эрвин щурится и проводит ладонью по влажным волосам, что чуток потемнели от воды. — И я могу предположить, что вопрос у тебя важный, раз ты явилась, хотя так хотела сбежать.
— Мой папа умирает…
Эрвин игнорирует меня, зевает и похрустывает шеей, медленно ее разминая. Альфы не станут меня слушать, если я буду упрямиться.
— Нам ее вывести? — тихо и равнодушно спрашивает слуга, который меня привел в купальню, из тени.
— Нет! — я в отчаянии оглядываюсь, но не вижу его. — Я останусь…
Шаги, скрип двери, и я медленно выдыхаю. Завожу руки за спину, дрожащими пальцами развязываю бантик шнуровки на корсете. Горящие взгляды обращены на меня. Я краснею и закусываю губы, опустив глаза.
Неуклюже снимаю корсет, платье падает с разорванным подолом к ногам, и я стягиваю три нижние мятые юбки. Остаюсь в сорочке, которая порвана по шву до верхней части бедра и панталонах. Чувствую, как соски натягивают тонкую ткань.
Медленный вдох, решительно шагаю к купальне и спускаюсь в горячую воду по гладким каменным ступеням.
— Ну, допустим, — разочарованно вздыхает Анрей.
— Так даже соблазнительнее, — усмехается Эрвин.
Прохожу по центру купальни между Эрвином и Анреем и торопливо сажусь на выступ на равноудаленном расстоянии от них. Ткань сорочки намокает, соски проступаю отчетливее и я немного сползаю к краю выступа, чтобы вода их закрыла, но я неожиданно соскальзываю и ухожу на дно с коротким визгом.
Виз обращается в пузырьки, и я выныриваю на поверхность испуганная и вся мокрая. В попытке отдышаться, откидываю волосы за спину, и замираю под темными взглядами. Сорочка прилипла к коже и стала полупрозрачной.
— Согласен, — медленно и шумно выдыхает Анрей. — Очень соблазнительно.
Я чувствую в густом паре напряжение и заинтересованность. Взгляды двух бессовестных Альф оценивающе скользят по моему телу, и я в ответ отфыркиваюсь от воды и возвращаюсь на свое место с прямой спиной и пунцовым лицом. Соски торчат, но я не стану опять прятать их.
— Мой папа умирает, — стараюсь говорить холодно и отстраненно, но голос предательски дрожит.
— И?
Их взгляды обращены на мою грудь, и опять они не моргают. Лишь медленно вдыхают и выдыхают через нос.
— Я хочу его спасти…
— Как? — Эрвин проводит ладонью по щеке и шее, стирая мелкую испарину.
— С вашей помощью.
Анрей поднимает взгляд и недоуменно вскидывает бровь.
— Его спасет волчья кровь… — начинаю запинаться под его пристальным взором. Тяжело дышать. — Ваша кровь…
— Любопытно, Ягодка, — хрипло отзывается Эрвин. — Ты пришла просить об обращении человека?
— Другого выхода нет…
— Последний раз человека обращал Жрец, — Анрей хмурится. — Наверное, у него были свои причины это сделать, но мы стараемся людей…
— Это была моя мама, — перебиваю его шепотом. — Жрец обратил мою маму…
— Что за бред? Ты человек, Ягодка, — Эрвин усмехается, — и в тебе нет ни капли волчьей крови. Мы бы учуяли.
— Меня удочерили…
Эрвин и Анрей переглядываются и вновь смотрят на меня.
— А Совет Жрецов дал твоей маме разрешение удочерить Ягодку? — Анрей обнажает зубы в нехорошей и подозрительной улыбке.
Кажется, я сейчас стою на тонком льду, который идет трещинами. Я не понимаю подоплеки вопроса, но, похоже, я скоро с треском провалюсь в холодную воду.
— Да…
— Хорошо, — Эрвин касается кончиком языка верхнего правого клыка и щурится на меня.
— А твоя помолвка была заключена и в Храме Солнцеликого, и в Лесу? — Анрей улыбается шире.
— Только в Храме… — сглатываю горькую слюну.
— Так она недействительна, Ягодка, — Анрей разочарованно цыкает. — Раз ты дочь волчицы, то и в Лес с женишком должна была явиться. Таковы правила.
— Это абсурд… — по телу прокатывается дрожь.
— Согласен, Жрецы не должны были давать разрешения на удочерение человеческого ребенка, — Эрвин пожимает плечами, — но, видимо, Лес не был против.
— Ты полна сюрпризов, Ягодка. Человек, а с Лесом связана, — Анрей хищно ухмыляется. — А Лес связан с нами… Удивительно, правда?