В глазах темнеет, слабость оплетает ноги, и меня к себе рывком разворачивает Анрей, чтобы тут же голодной и грубо въестся в губы. Я не вырываюсь, стыд и страх тонет под черным клокочущим желанием, что накрывает и меня жаром и дрожью. Перехватывает мою руку за запястье, тянет к паху и сжимаю в пальцах его естество, которое вздрагивает. Твердое и теплое.
Моя рука скользит к упругой головке, и Анрей выдыхает в губы:
— Умница.
Ладонь Эрвина, который целует меня в плечо, спускается по животу и ныряет между ног. Пальцы проскальзывает между набухших горячим желанием складок и давят на напряженную горошинку, вызывая во мне сильную судорогу удовольствия, что срывается с губ стоном.
— Не останавливайся, — глухо шепчет Анрей.
Пальцы Эрвина с мягким нажимом идут по кругу, а моя рука скользить по твердому стволу к яичкам Анрея, оттягивая крайнюю плоть. Новый стон, что идет из глубин моего живота, и я вновь сжимаю головку, которая едва заметно пульсирует и становится тверже.
Я ухожу под волны удовольствия, что нарастает с каждым движением пальцев Эрвина, чьи выдохи обжигают шею. Неосознанно и под стонами ускоряюсь в своих неловких и неумелых ласках, которые обхватывают член Анрея крепкими тисками. Я слышу его рык, и он отзывается во мне спазмами, что режут внутренности и расходятся конвульсией по телу.
Захлебываясь в стонах, целую Анрея, и его член под пальцами пульсирует, и в ладони растекаются горячие густые выстрелы семени. Моя рука слабеет, пальцы разжимаются, и я повисаю в объятиях Эрвина, который с коротким смешком разворачивает меня к себе:
— А как же я, Ягодка?
Я будто пьяная. Сладкая истома расплавила мышцы, растворила мозги, и я в ответ лишь неразборчиво мычу.
— На колени, — шепчет на ухо и касается языком мочки.
Я подчиняюсь, пребывая в топком полубреду. Вода закрывает грудь и доходит до ключиц. Член Эрвина покачивается перед моим лицом, гипнотизируя меня темной головкой и аккуратной дырочкой уретры. Поднимаю недоуменный взгляд.
— Открой свой прелестный ротик и высунь язычок.
Нет сил сопротивляться тихому и обволакивающему приказу. Эрвин уверенно перехватывает член за основание, скользит по моему языку солоноватой головкой, насмешливо вглядываясь в глаза:
— Такой ты еще милее…
Ухмыляется, и его кулак поднимается к головке. Напряженными и быстрыми движениями скользит по члену, и с рыком выпускает мне на на губы, язык и подбородок вязкую сперму. Она обжигает меня, и я вздрагиваю, крепко зажмурившись.
Закрываю рот, прижимаю к липким губам пальцы, и на языке и нёбе растекается солоноватая терпкость, которую я хочу сплюнуть, но слышу:
— Даже не думай. Глотай, Ягодка.
Со всхлипом стыда, который разрастается в груди ядовитым плющом, сглатываю и желаю исчезнуть.
— Предлагаю, леди, — Анрей поднимает меня за подмышки и решительно перекидывает меня через плечо, — переместится в спальню и продолжить.
Глава 10. Кто такая?
Эрвин тащит меня через коридор, который утопает в полумраке. Тусклые светильники на каменных стенах выхватывают из темноты ковер на полу. Да. Вниз головой я могу видеть только ковер и пятки Анрея и его крепкие мускулистые икры. С волос падают капли воды и впитываются темными пятнышками в плотный ворс.
— Парни, — раздается насмешливый мужской голос. — Не хотите винца глотнуть… — замолкает и тянет, — оууу…
Эрвин разворачивается на голос, моя голова покачивается, и вскидываюсь. Мы не договаривались, чтобы мою попу и девичьи прелести видел кто-то третий.
— Да тихо ты! — шипит Эрвин и спускает меня на пол.
Я прячусь за его спину, и слышу заинтересованное:
— У вас тут рандеву, что ли?
— Типа того, — недовольно отвечает Анрей.
— Тогда без вина точно не обойтись, — короткий смешок. — Милая, я не кусаюсь. Дай на тебя посмотреть.
Я не хочу, но все же выглядываю из-за плеча Эрвина, будто меня потянули за поводок. Вижу мужика в синем шелковом халате, расшитом золотыми узорами. Белые волосы до плеч, в руках бутылка вина.
— Привет, куколка, — улыбается он
Высокие скулы, чувственные губы и серебром горят глаза, в которых отпечаталась тень пороков. Отец Альф? Только волосы у него светлее, почти белые, а так прослеживается общая порода.
— Вина? — делает несколько шагов и протягивает бутылку, которую я молча выхватываю и опять прячусь за Эрвином. — Дикая она у вас, — хмыкает и тихо спрашивает. — Кто такая?