Впивается в мой рот. Его губы и язык — терпкие и солоноватые.
— Согласись, — отстраняется, вглядываясь в глаза, — ты сама как десерт.
Прижимаю пальцы к губам. Сквозь густую эйфорию пробивается смущение, и за щеки щиплет румянец.
— Мы были о тебе лучшего мнения, Ягодка, — раздается мрачный голос Анрея, и я цепенею под Вестаром в ужасе.
— Если они кого покусают, то только меня, — Вестар откатывается от меня и садится на край кровати, а натягиваю простынь до подбородка и прячусь за ним.
— Серьезно? — Эрвин вскидывает бровь. — Ты думаешь у него силенок хватит выстоять против нас?
Голые и в бурых разводах крови.
— А почему бы и не рискнуть, — Вестар хмыкает. — Против двух, вероятно, не выстою, но один на один, может, задницы ваши надеру. Но, — он встает, шагает к окну, на подоконнике которого стоит бутылка вина, — если между нами случится потасовка, то силы она никакой не будет иметь, — подхватывает бутылку вину и разворачивается к братьям, — кто же за обычного смертного человека родному дяде и Советнику глотку выдирает? Поэтому, — делает глоток вина и расплывается в улыбке, — мы можем рожи друг другу помять, зубы повыбивать, носы поразбивать без летального исхода… Честно, у меня после вашей Белой Охоты руки так и чешутся. Мелкие говнюки.
— На мне наша нянька, — глухо рычит Анрей, прищурившись на Вестара, — а то что-то он охамел в край.
— Отлично, — Вестар отставляет бутылку, вытирает губы тыльной стороной ладони, глядя на Анрея исподлобья, и усмехается, — как раз обсудим ваши альфачьи дела и мои соображения на эту тему.
— А я с тобой побеседую, — Эрвин делает ко мне бесшумный шаг, — и объясню, Ягодка, что ты тут не за тем, чтобы ноги раздвигать перед Советником.
Глава 31. Зверь
Эрвин грубо хватает меня запястье и рывком поднимает с кровати, а Анрей в диком азарте кидается на Вестара, который с коротким смешком обрастает шерстью и раздается в размерах. Я взвизгиваю, пытаюсь отбиться от нахальных рук.
— Отвали!
Анрей мохнатым и зубастым чудищем набрасывается на рыкнувшего Вестара, вспарывает когтями плечо, и получает удар в живот.
— Хватит!
Но меня никто не слушает. Вестар отлетает к комоду и бросается на Анрея, чтобы повалить его на пол.
— Вот же мелкая сучка! — рычит Эрвин, когда я кусаю его за предплечье, и хватает меня за волосы.
Выволакивает меня из покоев Вестара под мои возмущенные крики из комнаты.
— А ну, заткнулась!
Его хватка слабеет, и я пытаюсь его оттолкнуть от себя, но с таким же успехом я могла бы накинуться и на каменную статую. Дергает меня за волосы, запрокидывает мое лицо и в лютой ненависти всматривается в мои глаза:
— Рот закрыла.
Под волной ужаса я выворачиваюсь из его хватки и теряю равновесие в попытке развернуться, чтобы сбежать. Эрвин подныривает мне под грудь рукой и тащит по коридору.
Из покоев Вестара доносятся, рык, ругательства, удары и грохот. Пол и стены вибрируют от гнева Анрея, который даже если не убьет дядюшку, то сломает ему хребет.
— Повелась на говнюка, который тут всех перетрахал?! — Эрвин заталкивает меня в одну из дверей.
И вновь мы в той комнате, в которой Эрвин на рассвете перед зовом луны играл на лютне.
— Дай угадаю, — рычит Эрвин и зло щурится, — он сказал тебе, что ты будешь его королевой?
Отступаю. От него несет кровью, влажным мхом и прелой листвой.
— Да он каждую шлюху королевой зовет. Любая потаскуха для него — особенная, пока он во все дырки не заглянет.
С каждым его словом и шагом ко мне он возбуждается. Его член наливается кровью, вздрагивает и приподнимается. Крайняя плоть натягивается, оголяя темную головку, и набухают вены под тонкой кожей.
Я впервые воочию вижу, как мужчину накрывает возбуждение и как мягкий покой мужской плоти меняется на твердую решительность. Завораживает и пугает одновременно. Я даже моргнуть не могу, чтобы переключить внимание с девичьего удивления на стыд.
— И теперь ты продолжишь играть из себя скромницу?
Через секунду он сжимает мой подбородок в пальцах и приподнимает мое лицо на себя. Он так близко, что его член упирается мне в лобок.
— Я тут только из-за сделки из-за пирожных, — шепчу я, — а условия в ней размытые и неясные. И в нем не было запрета на Советника, который решил меня соблазнить.
Глаза Эрвина недобро вспыхивают. Я угадала. Наша сделка не предполагает “верности”. Запрет на других оборотней и мужчин не был оговорен и принят лесом, и поэтому я оказалась в постели с Вестаром, который смог заморочить мне голову сладкими речами, соблазнить и затащить в постель.