— Да, ребят, — Вестар присасывается к бутылке и делает несколько глотков, — игры кончились. Игры всегда кончаются, — потягивается, — когда женщина влюбляется. И когда Жрец начинает свою игру вести. Завтра утром под каждым кустом будут обсуждать, что у Альф Северных Лесов одна Истинная.
— Я в замок, — решительно поднимаюсь с подушек под мрачными взглядами молчаливых близнецов.
— А, может, останешься со мной, искупаемся в озере… — сладко воркует Вестар.
— Ты сам сказал, — смотрю на него сверху вниз, — игры кончились, а каждый из вас несерьезен, похотлив и… да неважно, — отмахиваюсь от него и, подхватив юбки, семеню на носочках к выходу из шатра.
— Я почти готов бросить всех своих шлюх!
Оглядываюсь, и Вестар расплывается в улыбке. Вот уродился же такой: насмешливый и бесстыдный.
Слишком уж он глубоко сегодня залез в мою голову, и теперь в нем для меня нет загадки и соблазна.
Или дело в том, что моя злость на близнецов, которые продолжают молчать, перебивает его очарование любвеобильного кобеля? Засунули языки в жопу, когда запахло жареным!
Кидаю на них презрительный взгляд и рявкаю:
— Козлы!
А затем выскакиваю из шатра и бегу к Лиде, которая терпеливо ждет меня в сторонке.
— Я должна вернуться в замок!
— Да, Госпожа, — тихо отвечает Лида и опускает взгляд, а затем мы обе недоуменно смотрим друг другу в глаза.
— Госпожа? — с опаской переспрашиваю я и затем коротко. — Какая я тебе госпожа?
— Вырвалось, — неуверенно отвечает Лида. — Вы… ты… ты такая злая выскочила, что я аж испугалась.
— Неважно! — фыркаю я и решительно направляюсь к зарослям рябины. — Я сейчас такие пирожные приготовлю! Они меня достали!
— Вы поссорились?
— Я в них влюбилась, — резко разворачиваюсь к Лиде, которая ойкает и отступает. — Вот! И да мне не стыдно об этом говорить, потому что в моей голове столько раз копались, что я теперь и свои слова не контролирую! Я влюбилась! В двух идиотов! И, похоже, мерзкий старикашка это понял раньше остальных!
— А Вестар? — шепчет Лида.
— А он просто не может пропустить мимо себя новую юбку, — фыркаю я. — Он развлекается.
— Ох, отпустило, — Лида прижимает руку к груди. — Он тот еще гад.
— Но свой, — твердо отвечаю я.
Лида щурится и все же коротко кивает.
— А то, что я в братьев втрескалась…
— Да они одинаковые, — Лида криво улыбается. — Я их до сих пор путаю.
— Но их двое, — шепчу я.
— Не мое дело осуждать. Ты тут не по своей воле оказалась.
— Вот именно! — тычу пальцем ей в грудь, будто она в чем-то передо мной виновата. — А теперь они еще морды воротят, когда игры их перешли на другой уровень! Кобели! И ведь оба — бессовестные мерзавцы! Хотя бы один мог взять меня замуж? Второй бы не остался в обиде!
Глаза у Лиды — круглые, лицо — бледное, и я понимаю, что говорю те слова, которые бы никогда не сказала приличная леди.
— А я и не леди, — хмыкаю я, развернувшись к лесу, и продолжаю свой яростный путь. — Я просто игрушка. Шлюшка, которой попользовались и можно выкинуть. Подумаешь, от смерти их спасла! Какая мелочь! Еще и покусали! И превратили в монстра!
Опять разворачиваюсь к Лиде. Чувствую, как лицо вытягивается в пасть, как сквозь кожу пробивается шерсть.
— Вот кто я? М? Чудище в платье! Шерстяное чудище!
— Госпожа, ну что вы так…
— Опять госпожа? — рычу я в бледное лицо Лиды. — Я безродная девка. Дочь шлюхи и ведьмы. Конечно, кто на такой женится. Только если Советник…
— Ой, только не он, — шепчет Лида. — Я его не пожелаю даже ведьмам и шлюхам. Ну, поразвлекались вы с ним, и хватит. Ну его, Госпожа. Знаете, он из тех, кто может взять и проиграть жену в карты.
— Да знаю я, — обнажаю клыки.
С рыком продираюсь сквозь кусты. Ненавижу оборотней, ненавижу себя. Жила себе спокойненько, к свадьбе готовилась, о детках мечтала и планировала тихую уютную жизнь, а теперь бегу по лесу мохнатой уродиной в платье.
— Госпожа…
— Я не Госпожа!
— А я не могу теперь по-другому вас звать!
— Это еще почему?
— Потому что вы Госпожа и все, — Лида едва поспевает за мной. — У меня была Госпожа Илина, а теперь Госпожа Тинара. Да не бегите вы так! Мне будет затруднительно поклясться в верности!
— Это из-за жалости? Это ты так хочешь меня поддержать?
— Я не знаю, как объяснить, что вижу и признаю в вас сейчас Госпожу. И тут дело не в личных симпатиях или жалости, Тинара. Я оборотням с юности служу, и взаимодействие с ними немного другое, чем с людьми. Свою Госпожу я должна признать, и вот я вас признала.