— До пирожных еще дальше, — хмыкаю я.
Стоим под легким ветерком, медленно выдыхаем и нетерпеливо перебираем лапами. Зверь тоже готов броситься к Малиновой Ведьме, которая взяла, махнула хвостом и гордо сбежала.
Зря отпустили.
и ведь была права. Тосковать по пирожным уже тоскуем. И по ее упрямству, смущению, мягким волосам, запаху и изгибам тела.
А какая у нее бархатная кожа и сладкие губы. Сейчас бы впиться в ее мычащий рот, взять с двух сторон и насладиться ее стонами.
— Слушай, а эти восточные стервы нам не испортят малину-то? — меня из фантазий вырывает глухой рык Анрея. — Ну… Опять какая-нибудь внезапная хрень, и побежали мы на четырех лапах непонятно куда.
— Хм.
— Не хочу я опять бегать, — Анрей скалит зубы. — надо закрыть вопрос.
— Как?
— Если зверю так нужны мохнатые не пойми кто, то пусть так и будет, — прижимает уши.
— Да мы чуть не подохли в прошлый раз!
— Если и идти к Малиновой Ведьмочке, то без хвостов… Фигурально выражаясь, — Анрей щурится на меня. — Оно тебе надо потом огрести от нее люлей за какую-нибудь шутку Жреца, который возьмет вместе с шаманом забавы ради и связь восстановит.
— А это будет на него похоже, но если мы явимся такие пушистые и красивые и… нас переклинит? И опять под коготь зверя заползем?
— Одичаем, — мрачно отвечает Анрей.
— Что, без пирожных и жизнь не мила? — ехидно спрашиваю я.
— Да сам-то тут все слюнями залил.
Опускаю морду. Действительно, все в слюнях, которые переливаются искорками под лунным светом на пожухлой траве.
— И ведь никто из нас не согласится быть любовником, да? — Анрей потягивается, опустив передние лапы. — Два мужа?
— Наш лес — наши правила, — самодовольно фыркаю. — Мы и так уже извращенцы. У нас в Советниках — Вестар. Нам уже так-то нечего бояться. Пф. Одна жена. Тоже мне сенсация. Вестар перекроет эти слухи очередной своей пьянкой с голыми акробатками и… не знаю… шпагоглотательницами.
— Тогда погнали.
Прыгает со склона грациозными прыжком, и его шерсть вспыхивает под лунным светом серебром.
Я за ним.
Не готовы мы, как мужчины, отказываться от малиновых пирожных. И если Зверю суждено пасть под лунным проклятьем и роком, то отпустим мы его на волю.
Летим белыми призраками в ночных тенях, которые расступаются от нашего рыка. Ветер, шорохи, шелест сливаются в одну лесную песню, которая ныряет в наши волчьи легкие свежим воздухом. У нас с лесом одно дыхание, и оно ведет нас через густые заросли… к судьбе?
— Милостивая Луна, что за хрень у тебя в голове? — недовольно огрызается Анрей.
— Да что-то накрыло, — выскакиваю из папоротника. — Девочки, кстати, любят стихи.
— Оставь эту ерунду для Вестара, — Анрей встряхивает ушами. — Это его забавы.
— Резонно.
Ускоряемся. Лес пропускает нас через тени, открывая короткий путь. Мы сливаемся с его глухими звуками и легким туманом в одно целое. Становимся его ветром и выпрыгиваем из зарослей молодой рябины к прогалине.
— А вот и наши Лорды! — пьяно восклицает Вестар, развалившись на траве возле мрачных Охотников. Поднимает серебряный бокал. — Прибежали таки наши красавчики. Ну, посмотрите на них. Какая прыть, какая грация, какая шерсть!
— Он опять нажрался, — рычит Эрвин.
— Почему это вас удивляет? — раздается ехидный голос Верховного Жреца.
— Действительно, — хмыкает Вестар и присасывается к бокалу. Бубнит. — Пили бы вы так, то не были бы такими мрачными. Тоже мне. Пью когда хочу, пока могу.
Я слышу недовольный храп лошадей в лесу и испуганный скулеж.
— Да несите вы уже их, — фыркает Вестра.
Выходят три Охотника. У двух на плечах — связанные черные волчицы, третий толкает вперед тощую и морщинистую бабку в черных лохмотьях и шкурках куниц:
— Пошла.
— Грубиян, — шипит бабка и кривит рожу Верховному Жрецу, — а ты урод.
— Никаких манер, — вздыхает он в ответ.
Охотники кладут волчиц на траву, они поднимают морды, и наши взгляды пересекаются. Мы замираем, и… ничего.
— Ну? — Вестар отхлебывает вина. — Как девочки?
А девочки тоже недоуменно переглядываются, навострив уши, и вновь на нас смотрят.
— Не будет вам счастья, — хрипит бабка-шаманка и грозит нам с Анреем пальцем. — С северными волками не бывает счастья. Их мужьями должны быть восточные волки. А не вы! Испоганите их кровь! Лорды! Ишь ты! Черная кровь для черной, а не для белой!
Я, Анрей и две черные одинаковые волчицы щуримся, пытаясь друг в друге разглядеть свою судьбу или хоть ее отголоски.