Каждый кирпичик обмела щеткой, сполоснула кипятком.
Печь стала яркой, пожалуй, неуместно яркой. Оранжевой.
Но на удивление чистой. Даже какой-то гладкой, словно ее драили и чистили много лет подряд, каждый день.
Мебель на кухне тоже была старой.
Рассохшиеся шкафы с медными ручками и большой рабочий стол.
На него Ивонна водрузила пару горшков, старых и немного побитых, но тоже тщательно выскобленных. И сковородку.
Что ж, вполне прилично.
Цыпленка я тщательно отмыла, ополоснула и опалила над открытым огнем. Снова помыла, ножом поскоблила кожицу, пока она не заблестела.
После положила его в горшок. Залила водой и отправила в печь — томиться.
Пока я возилась с продуктами, за дверями кухни раздался характерный топоток. Это Рози бежала с какими-то вестями. И, судя по тому, как она спешила, новости были снова из разряда важных.
— Госпожа Эрика! — выпалила она, влетев на кухню. — Снова к нам гости! Снова!
Кого теперь принесло на мою голову?!
Гостей было много.
Во-первых, мясник. Быстро же он решился на благодарность!
На своей повозке он привез ну просто море всего.
И лучшие куски мяса, и колбасы. И горшок свиного жира для жарки. И целый мешок сосисок.
— Боже, — пробормотала я, глядя, как работники выгружают продукты и торопливо тащат их к моему крыльцу. — Да куда же нам столько?!
— В погреб! — выкрикнула из-за моей спины Ивонна. Вот молодец, не теряется никогда! Не стала выяснять, что это, откуда и за что. Сразу в погреб! Потом разберемся! — Прошу вас, господа! В погреб!
Мясник, окончив командовать разгрузкой, смахнул со лба пот и, сминая в руках поля шляпы, нерешительно ступил ко мне.
— Госпожа врач, — уважительно произнес он. — Я долго решил не тянуть с благодарностью…
— Да вы и так мне заплатили, — промямлила я. Но он решительно тряхнул головой.
— По совести надо, — глухо ответил он. — Вы сына мне спасли. Всю жизнь я и он вам благодарны будем.
— Но он еще должен поправиться…
— За это теперь не беспокойтесь, — почти весело ответил мясник. — Мать моя, старуха, до ста с лишним лет дожила. Многое видела. И детей ей приходилось хоронить. А сына моего увидела — сразу сказала, что и он до ста лет доживет! Сказала — славную работу врач проделал, сшил так, как будто мать с отцом сделали. У нее глаз наметанный, она не ошибается! Палкой меня погнала, чтоб я в ноги вам поклонился. Если что когда понадобится — я всегда помогу, сделаю! Только скажите.
Любопытная какая дама, колоритная…
— Спасибо, — с теплом ответила я. — Вы очень благородный человек.
А вот вторым гостем был Юджин.
Он прибыл чуть позже и видел, как мясник и с помощниками выгружают лучшее парное мясо — такое, какое, наверное, и Юджину не по карману, — и возмущению его не было предела.
— Что вы себе позволяете! —взревел он, направляясь ко мне решительно. В руках его я увидела знакомую мне лакированную палку. Вслед за ним вприпрыжку бежала уже знакомая мне девчонка, его дочь. — Прекратите тратить мои деньги!
Он даже задыхался от бега. Грузный, раскрасневшийся.
С лицом злым и жалким.
— Ваши деньги? — переспросила я холодно.
Но, однако, с его дороги отступила.
Эта короткая дубинка в его руках…
Знаете, мне казалось, что он вот-вот пустит ее в дело.
Он шел не просто пугать меня. Он шел ударить.
— Сегодня я передал деньги законнику! — яростно взревел Юджин, круто поворачивая в мою сторону и останавливаясь прямо передо мной. — Он вытряс из меня всю душу, и я вынужден был их отдать, чтобы он не упек меня в камеру!
— Ну, полагаю, вы поняли, куда пойдут эти деньги? — так же холодно произнесла я.
А у самой поджилки трясутся.
Он вдвое больше меня.
Если стукнет хоть раз, мне конец.
— Вы обязаны содержать вашего сына и меня, — продолжила я, несмотря на его ярость.
— Я ничего вам не обязан! — прохрипел он.
— Но деньги, меж тем, законнику дали, — уточнила я.
Юджин яростно топнул ногой.
— Я думал, — произнес он, — что ему дам, и он отстанет. А потом заберу у вас… должна же быть у тебя совесть, подзаборная ты потаскуха! — он сорвался на яростный крик. — С чего я должен тебя содержать, а?! Почему из-за твоих выкрутасов я должен иметь проблемы с законником?!
Я не знала, что и ответить.
— То есть, по вашему мнению, я должна покорно вас покрывать?! — еле смогла вымолвить я, потрясённая. — Брать у законника ваши алименты и… молча возвращать вам?!
— Наконец-то дошло! — выдохнул Юджин яростно. — Ну, бываешь же не такой тупой, какой кажешься! Да, ты должна мне денег! Ровно столько, сколько было в том проклятом кошельке! Или отдавай мне все, что успела понапокупать на мои деньги! Эй, вы! Живо несите все в мой экипаж!
Мясник, слушая нашу перепалку, казалось, к месту прирос ногами. И разговаривать разучился.
Он стоял и хлопал глазами, то открывая, то закрывая рот.
— Чего?.. — только и смог выдавить он, наконец.
— Оглох? — резко бросил в его сторону Юджин. Пятна румянца горели на его жирных, гладко выбритых щеках, как пунцовые расцветающие гвоздики. — Я сказал, несите все мне!
Вместо этого мясник сурово сдвинул брови и решительно закатал рукава.
— А ну, — грозно велел он, — пошел вон отсюда!
— Что! — опешил Юджин.
— Пошел вон, говорю, ворюга! — повторил мясник.
— Я ворюга?!
— Бандит с большой дороги! Явился честно заработанное у женщины отнять?!
— Это чем она заработала? — разразился издевательским смехом Юджин. — Каким местом?!
— Это наши деньги! — сердито выкрикнула девчонка, топнув ногой и насупив лоб. В точности как папаша! — Из-за вас я осталась без нового платья! И на лошадь не хватило! Не хватило!
Она снова сердито топнула ногой.
Из дома на звук скандала потянулись помощники мясника, Ивонна и Рози.
Рози выскочила первая, и, прихрамывая, бросилась ко мне.
Верно, она очень испугалась за меня.
Испугалась, что Юджин может меня ударить.
Она, словно маленькая серенькая птичка, выскочила вперед и заслонила мен своим хрупким тельцем, расставив руки, как крылышки.
— Госпожа Эрика, — выкрикнула она отчаянно и звонко, — спасла мальчика! Она спасла ему жизнь! Эти люди приехали отблагодарить ее! Это все для госпожи Эрики!
Юджин удивленно смолк.
Таких талантов он за мной не замечал.
А вот его дочь было этим не пронять.
Она скривилась, словно лизнула лимон. На ее губах заиграла брезгливая ухмылка.
— Твоя госпожа Эрика, — отчетливо произнесла она, — просто убогая дешевка!
— Замолчи! — вскипела Рози, сжимая кулаки.
Но эта маленькая, красиво одетая девочка не унималась.
— Дешевка! — повторила она, так же омерзительно дрожа от злобной радости, как ее папаша. — Она не могла столько заработать! Она этого не стоит!
— Мерзкая, мерзкая! — выкрикнула Рози.
Тут дочь Юджина вдруг стремительно шагнула к Рози и что есть сил толкнула ее, да так, что Рози с воплем свалилась к моим ногам.
— Колченогая уродица! — совсем не по-детски злобно, торжествуя, выдохнула девчонка. Она смотрела на Рози свысока и… с удовольствием.
И от злобы, воспитанной в этом юном существе, становилось не по себе.
— Замолчи!
Безотчетно я шагнула к ней и влепила хлесткую пощечину.
Так, что девчонка тоже вскрикнула, отлетела к отцу и залилась слезами, держась за побитую щеку.
— Да как ты смеешь… — взревел было Юджин.
Он собирался шагнуть ко мне. И руку с палкой поднял. Видимо, хотел ударить меня изо всех сил.
Но вдруг остановился, словно запнувшись.
Палка выпала из его дрогнувшей руки.
— Отлично! — послышался из-за его спины веселый голос Кристиана. — Как раз тот ингредиент, которого очень сильно недостает в воспитании этой юной особы. Если бы моя дочь выражалась так, я бы сам дал ей розог. Можете повторить, Эрика. Ей это пойдет только на пользу.