— Ну давай, — Стайлз поворачивается к нему лицом. — Смотри мне в глаза и только посмей соврать!
Хейл открывает рот, но раздаётся звонок. Питер смотрит на дисплей сотового телефона, а затем на Стайлз. И ей достаточно одного этого взгляда, чтобы понять, что важнее.
— Прости, это важно, — говорит он, отвечая на звонок и выходя из комнаты.
Хейл прижимает руки к лицу и глухо стонет. Боже, она чуть не совершила большую ошибку в своей жизни – снова чуть не повелась на слова Питера! И сколько же раз это будет продолжаться? Сколько раз она будет позволять ему обманывать себя?
Да, это не был брак по любви, каждый мог использовать этот союз взаимовыгодно для себя. Стайлз бы даже не обиделась, если Питер заранее бы посвятил её в свои планы. Если бы не создавал всей этой атмосферы. Он ничего ей не обещал, да, всё это лишь её фантазия. Но он был таким, таким, что выдумать себе всё это было просто невозможно…
Он возвращается быстро, обнимает её и целует в щёку. Это даже не извинения. Это спешка и он уходит.
— Мне нужно уехать ненадолго, это важно, но как только я вернусь, я всё тебе объясню.
Стайлз только поджимает губы. Ей не нравится, как развиваются события. У Питера будет больше времени, чтобы придумать хорошую отмазку. Она провожает его недовольным взглядом, так ничего и не сказав.
Потому что всё, что она не скажет, вряд ли что-то изменит.
Потому что он уходит. Посреди ссоры. Давая понять, что она не так важна, что какие-то дела важнее. Всё, что он сказал, только то, что она не права.
А как только за ним закрывается дверь, стирает с щёк слёзы и чувствует, как злость распаляется только сильнее.
— Ну уж нет, Питер, не буду я тебя, нахрен, слушать!
И план созревает сам собой в её голове. Всё просто. Куда уж проще? Она достаёт сумку и начинает в спешке кидать в неё свои вещи. Что влезет.
Пошёл нахер Питер, до свиданья, она возвращается домой. К папе.
========== Глава 18. ==========
Этого следовало ожидать. Джон знал, что он приедет, поэтому встречает гостя на пороге собственного дома с револьвером наготове.
— Я предупреждал тебя, Хейл, — Стилински взглядом готов прожечь дыру в оборотне. — Разворачивайся и уматывай!
— Джон, постой, — Питер поднимает руки, демонстрируя, что не пришёл мирно и медленно идёт в сторону дома. — Мне нужно поговорить со Стайлз.
— Не знаю, что ты, ублюдок, сделал, но я предупреждал…
— Я ничего не сделал, — устало выдыхает Питер. В принципе, он предполагал такой вариант развития событий. И он не мог винить Стайлз за её сумасбродность. В любой другой ситуации — да, не сейчас.
— Она приехала вся в слезах, — шериф сильнее стискивает револьвер, — с вещами, закрылась в своей комнате и не разговаривает со мной.
Это действительно грызло Стилински. Он не мог понять, что именно случилось. Они поругались, Питер посмел поднять на неё руку, Стайлз испугалась чего-то? Что именно произошло?
— Этому есть простое объяснение, — мягко говорит Хейл, сокращая между ними расстояние. — И ели ты опустишь эту штуку и выслушаешь меня, то сам всё поймёшь.
— Она…
— Она беременна, Джон, — перебивает Питер, — внутри неё оборотень и это не обычная беременность, ведь она сама человек. Её организму тяжело переносить первую беременность, её гормональный фон скачет как ненормальный. Так будет вплоть до второго триместра, там ей будет плохо по-другому. Не веришь мне, можешь позвонить Дитону. Я слишком расслабился и не подумал, что она выкинет что-то подобное. Ей нужно позволять это делать — не копить в себе чувства, а выплёскивать их, чтобы беременность проходила легче. Я много раз говорил ей сходить к Дитону, чтобы он ей всё прояснил, но сейчас в ней упрямства больше, чем…
— Ладно, — Джон всё же опустил револьвер, недовольно смотря на оборотня. — Ты хочешь с ней поговорить?
— Я хочу её забрать, — прямо говорить Хейл. — Она моя жена и носит моего ребёнка. Я буду более бдительным в следующий раз.
Стилински нехотя кивает. Он не может сказать что-то против. Нужно будет самому позвонить Дитону и всё у него узнать. Он займётся этим сейчас, пока эти двое будут разговаривать, а там уже решит, позволит он Питеру забрать свою дочь или нет.
— Она в своей комнате, — Стилински первым заходит в дом.
— Найду по запаху, — просто говорит Хейл и направляется к лестнице. Она должна была видеть машину в окне и, должно быть, уже поняла, что он приехал.
Дверь оказывается запертой и Хейл негромко стучит.
— Уходи, Питер, — звучит приглушённый голос.
Значит, знает, что он приехал.
— Нам нужно поговорить, Стайлз, Открой дверь.
— Уходи. Я не хочу тебя видеть.
Хейл устало выдыхает. Поэтому эмоциональные подростки ему и не нравились. Вечно их уговаривай, да прибалтывай, чтобы угодить разбушевавшейся фантазии. И что она там себе понапридумывала?
— Я могу выломать дверь, ты же знаешь, — серьёзно говорит Питер. — Если хочешь, чтобы я продемонстрировал силу, то для меня это не составит труда.
Он слышит недовольное фырчание из-за двери. С секунду она колеблется, но затем подходит к двери и открывает, смотря на мужа обиженно. Лицо красное и заплаканное.
— И что это значит? — Хейл спокойно проходит в её комнату, садится в компьютерное кресло и смотрит на сумку возле кровати. Она даже не разбирала свои вещи. — Перевернула дом вверх дном и уехала к отцу.
— Я ушла от тебя, — Стайлз скрещивает руки на груди.
— Да? И позволь узнать причину такого спонтанного и глупого решения.
— Оно не глупое, — Стайлз захлопывает дверь. Ещё не хватало, чтобы отец слышал, как они ругаются. — Я всё решила.
— И как много времени тебе понадобилось, чтобы принять это решение? — Хейл закидывает ногу на ногу. — Неделю? Две? Ещё до замужества?
— Ты…. — Стайлз отворачивается и нервно дышит. — Наша свадьба, весь этот союз – всё это было глупостью!
— И твоя жизнь, — оборотень пристально за ней наблюдает. — И жизнь нашего ребёнка? Всё это глупости, Стайлз?
— Ты ведь альфа, — она обиженно смотрит на него. — Разве не этого ты хотел? Зачем мы теперь тебе?
— Потому что вы – моя стая, — Хейл хмурится. — Ты, ребёнок внутри тебя и ещё наши будущее дети. Вы – моя стая.
Стайлз нервно сглатывает и садится на край кровати. Внутри что-то ёкает, от того, что Питер так говорит об их детях, о них вообще. Быть частью стаи — что это?
— Слушай, я понимаю, что всё это тебе было нужно поскольку-постольку. Я сама придумала это всё: нашу семью, отношения, чувства… я ведь никогда не спрашивала тебя напрямую и всегда додумывала. Мне просто казалось, что ты думаешь так же, как я. Я приписывала тебе свои мысли. Но даже осознавая это, свою детскость, эту дурацкую наивность, мне не становится легче. Вот тут всё равно больно! — и она прижимает руку к груди, где взволнованное сердце будто не на месте. — У меня никогда не было парня и я впервые с этим сталкиваюсь. Я просто не знаю… как мне реагировать. Оно происходит само, бесконтрольно. Эти мысли и эти чувства, если бы я только могла всё это остановить.
— Тебе не за что себя винить, — устало выдыхает Питер.
— Но…
— Ты беременна, Стайлз. Внутри тебя не человек, а маленький волчонок и вы… достаточно трудно совместимы. Твоё тело острее реагирует на него, потому что вы другие. В первую беременность всегда сложнее. Мне стоило уделить тебе время, чтобы поговорить об этом. Твои реакции нормальные – ты подросток, даже не смотря на то, что тебе не так уж и много осталось до совершеннолетия, ты беременна и внутри тебя абсолютно другой вид жизни. Я даже не удивлюсь, если это альфа.
— Альфа? Что? Почему? Но…
— Стайлз, тише, — Питер пересел к ней на кровать, бережно сжимая её руки. — Не бойся, всё в порядке. Честно, изначально я планировал из этого союза максимальную выгоду, я хотел стать альфой, но неожиданная беременность МакКолл всё испортила. Не знаю что сделал Джерард, думаю, он в чём-то ошибся, потому что он неправильно провёл обряд, ты мучилась слишком долго, я боялся, что потеряю тебя. Думаю в тот момент я стал альфой, не сразу это понял. Но да, я был рад снова стать альфой.