— Тебе не следовало звонить. — сказал Чейз.
— Мы сделали то, что было лучше всего. — сказал Фрэнк. — Твоя семья приняла на себя основную тяжесть событий за последние двадцать лет, пришло время защитить тебя, пришло время поступить правильно.
Дрожа, я наконец сел.
— Что теперь будет, если я вернусь на Сицилию, буду управлять Семьей отсюда, и стану вторым командиром? — простонал я. — Я все ещё должен жениться на Николаси?
Фрэнк немного поколебался, прежде чем забарабанил пальцами по столу.
— Ну, это все зависит от обстоятельств.…
— От каких? — рявкнул я, мое терпение официально лопнуло.
— От Феникса.
Все взгляды обратились к Фениксу, его брови в замешательстве сошлись на переносице.
— Что значит, это зависит от меня?
Фрэнк встал, дрожащими руками вытащил из кармана листок бумаги и прочитал.
— По условиям моей последней воли и завещания я оставляю все свои земные владения, подробно перечисленные в моем завещании, Фениксу Де Ланг.
Мой рот открылся, когда Феникс издал звук, чертовски похожий на всхлип.
— Я понимаю, что семья Николаси будет нуждаться в лидере, также понимаю, что в редких случаях разрешается выбирать кого-то, кто не является кровью, кто имеет в себе сердце воина, верность истинного члена Семьи. Кровь не всегда побеждает. Ведь кровь это часть человеческого сердца, и я считаю это сердце готово руководить. Я называю имя следующего Босса Семьи Николаси: Феникс Де Ланг.
Фрэнк отложил листок и вытер лицо салфеткой.
— Итак, как я уже сказал, все зависит от того, Феникс, каким будет твой первый поступок в качестве Босса?
Феникс так притих, что я испугался, как бы он не умер от сердечного приступа или хотя бы шока.
Его лицо совершенно побледнело.
— Но я не его сын, я не..
— Ты был его сыном... — голос Фрэнка дрогнул. — Больше, чем ты можешь себе представить.
— Я... — голос Феникса дрогнул. — Мне нужно... немного времени.
— И выпить. — Никсон громко выдохнул и постучал по столу. — Кто-нибудь, принесите ему выпить.
— Он больше не пьет. — я отвел глаза от Феникса и встретился взглядом с Никсоном. — Но уверен, что сейчас самое подходящее время приобрести эту привычку вновь.
— Никаких напитков. — Феникс поднял руку. — Время, мне нужно время.
ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ
Мафия — место, где разбитые сердца умирают…
Mo
Три Часа.
Я ждала три часа, пока Текс постучит в мою дверь. Я хотела, чтобы он вошел в комнату и хотя бы сказал мне, что все будет хорошо.
Моя рука немного болела, но не кровоточила так сильно, все равно я приняла несколько обезболивающих и попыталась прочитать книгу. Но как можно читать долбаный любовный роман, пережив перестрелку? Серьезно. Это почти смешно... почти.
Мой желудок сжался при виде Луки, падающего на пол. Я никогда полностью ему не доверяла, но он был хорошим — в конце концов, он был хорошим, и он умер. Несправедливо, но опять же, никто никогда не говорил, что Мафия это место, куда можно прийти захотев справедливости и равенства.
Хотя я и ждала этого, тихий стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Я открыла рот, чтобы сказать «войдите», но Текс уже почти сорвал дверь с петель. Он захлопнул ее за собой и направился ко мне с напряженным, серьезным лицом.
Я сглотнула.
— Дела идут не очень хорошо?
— Выходи за меня. — он поцеловал меня в губы, крепко, так крепко, что я с раздражением откинулась на кровать.
— Что?
— Еще раз, по-настоящему, выходи за меня замуж. — его губы столкнулись с моими, когда его язык вошел в мой рот. Мое дыхание участилось, когда его руки переместились на кожу моего живота. — Пожалуйста, пожалуйста, не говори «нет». Я этого не переживу, не переживу, Мо.
— Но…
Рот Текса снова атаковал мой, крадя мои слова.
— Но, контракт.
— Пустой. — он дразнил мою нижнюю губу языком. — Разорван.
— Что? — я мягко толкнула его в грудь. — Каким образом? Почему?
Текс вздохнул и откинулся назад.
— Долгая история.
— Расскажи мне.
— Сначала скажи «да».
Я усмехнулась, увидев его полный надежды взгляд, он был слишком красив, даже после того, как я увидела смерть и разрушение, я могла смотреть на него и видеть красоту, могла видеть доброту, любовь, желание.
Его голубые глаза вспыхнули голодом, когда он наклонился, шершавая челюсть коснулась моей щеки.
— Скажи «да».