– Хорошо. Хорошо! Хаос внутри Роя Голгари пойдет нам обоим на пользу.
– В точности моя мысль.
– А что же Орзовы?
– К ним у нас тоже подход имеется. Возможно, этакое троевластие – Кайя в качестве ширмы, дела фактически ведет Врона, а Карлов властвует из-за кулис, прячась за их спинами, – и кажется нашей дражайшей Тейсе весьма разумным, однако созданная ею структура управления Синдикатом нам очень даже на руку.
– Выходит, три – наши, остается семь.
– Не забывай о Симиках.
– Ах да. Четыре – наши, остается шесть.
– Именно. Наши замыслы развиваются полным ходом.
Глава восьмидесятая. Ана Иора
Ана проснулась в испуге… лихорадочно вспоминая собственное имя.
Однако возвращение памяти не заставило себя ждать.
«К несчастью, пробелами в памяти я обделена. Спрашивается, где этот Джейс со своим старым добрым промыванием мозгов, когда он действительно нужен?»
Джейс…
«Ну ладно. Довольно всего этого. Я – Ана Иора. А Ана Иора сейчас на Фиоре. Иора. Фиора. Должно быть, вот откуда взялось в голове это имя. Проклятье, прекрасно рифмуется, а значит, выбор – глупее некуда. Однако в книге имя уже записано, так что менять его поздно. По крайней мере, здесь, “У Скрипача”».
Поднявшись, она отправилась умываться. Ванная располагалась в конце коридора. Нет, определенно, это заведение – не для Лилианы.
«Но, может, Лилиана привыкнет, и Ане оно как раз подойдет?»
Вода из крана поначалу оказалась бурой, как кофе.
«Нет, подобные заведения Ане не подойдут. В какой бы скромности она ни воспитывалась, ей наверняка потребуется нечто лучшее. Со временем».
Со временем струя сделалась прозрачной. Ополоснув лицо прохладной водой, некромантка огляделась в поисках мыла, но ничего подобного не нашла.
Спустя пару минут она вернулась к себе и не без замирания сердца отдернула занавеси, ожидая увидеть на дереве за окном сотни воронов, сплошь облепивших каждый сучок, каждую веточку… Но нет, воронов на дереве не оказалось. Как и любых других птиц. Успокоившись, она распахнула окно. Ворвавшийся внутрь прохладный бриз тут же принялся играть прядями влажных, чуточку спутанных волос.
«Похоже, Ана лишена того самоуважения – или, может, тщеславия – каким некогда обладала Лилиана. И это тоже изменится. Со временем».
Придвинув к окну тяжелое кресло, она села и устремила взгляд на дорогу, ведущую к постоялому двору. Ждать… ждать… ждать… Казалось, ожиданию у окна не будет конца, а нетерпение росло, крепло, набирало силу с каждой прошедшей минутой, так что в конце концов ей сделалось трудно усидеть на месте. И все это время она размышляла о том, как Кайя, Тейо и Крыса явились на Доминарию за ее головой, но вместо этого спасли ее. Конечно, они не из Стражи, но, может статься, с ними ей будет даже лучше.
«Такие же неоконченные, незавершенные, как я сама. Как Ана Иора».
Тут ей пришло в голову, что ими и манипулировать куда легче, чем Стражами, давным-давно изучившими все ее уловки.
«Проклятье, нет! Прекрати немедля!»
Упрек в собственный адрес был вполне справедлив. Ей больше не хотелось оставаться прежней, не хотелось быть Лилианой Весс – по крайней мере, сейчас. Она сознавала, что репутация ее все так же подмочена, что ей все еще необходимо искупление вины, от коего она пока была далека, и с трудом верила, что способна его достичь… не говоря уж о том, что заслуживает снисхождения.
«На самом деле, по отношению к ним это несправедливо. Не стоило бы обременять эту троицу хранением моих тайн, наставлением на путь истинный, да и… да и вообще Лилианой Весс».
Еще немного, и она будет готова пуститься наутек.
«Бежать. Уйти в другой мир, из самых очевидных – к примеру, на Иннистрад. Пусть Кайя там меня выследит и прикончит, как поклялась. Пусть покарает Лилиану Весс за преступления против жителей Равники и за страшный грех – нежелание спастись. Точнее, за нехватку желания спастись, нехватку желания стать Аной».
Идея казалась весьма соблазнительной, и, говоря откровенно, от бегства Лилиану удерживало только одно: она не могла точно сказать, что побуждает ее бежать.
«А может, наоборот, я прекрасно все понимаю. Я слишком устала, слишком разбита, чтоб взваливать на себя этакий труд, изо всех сил стараться стать не такой, как прежде, стать новой, превратить Лилиану в Ану. Проклятье, терпеть не могу самокопаний!»