Изображение не улучшается, но у них и так достаточно информации, чтобы начать атаку на здание.
— Надо штурмовать этот дом, — настаивает Головко. — Теперь с нами больше сотни человек. Им ничего не останется, как спасаться бегством. Мы за час сумеем покончить с этим делом.
— Он прав, — говорит Сатурналий, несмотря на явное нежелание хоть в чем-то соглашаться с Черным Часовым. — Наши беглецы в ловушке.
— И от этого они станут вдвойне опаснее, — говорит Нагасена. — Нет никого опаснее человека, загнанного в угол и сознающего, что ему нечего терять.
— Совсем как Созидательница из Каллайкоя, — говорит Картоно.
— Верно, — коротко соглашается Нагасена, не желая вспоминать сейчас о той охоте, которая оставила ему незаживающие раны.
Сатурналий берет инфопланшет из рук Картоно и подносит Нагасене, как будто тот его не видел. Он постукивает пальцем по затуманенным изображениям пяти воинов, ради убийства которых они сюда пришли.
— Нет причин отказываться от атаки, — говорит кустодий. — Мы получили приказ, и он предельно ясен. Все они должны умереть.
Нагасена читал и перечитывал приказы по несколько раз, отыскивая малейшую возможность интерпретировать их так, чтобы на его памяти не остался пожизненный шрам от убийства такого количества невинных, но Сатурналий прав: приказы невозможно истолковать по-другому.
— Это ведь имперские граждане, — говорит он, хотя и сознает, что напрасно тратит слова, пытаясь убедить Сатурналия изменить план действий. — Мы ведь служим им, нельзя так жестоко их предавать.
— Предавать? Эти люди приняли мятежников и виновны в соучастии в их преступлениях, — отвечает Сатурналий. — Я воин Легио Кустодес, и мой долг обеспечить безопасность Императора, а в этом деле компромиссы недопустимы. Кто знает, какие предательские идеи беглецы распространили среди обитателей Города Просителей? Если мы оставим жизнь каждому, кто с ними общался, их мятеж будет разрастаться и пускать глубокие корни, как сорная трава, питаясь тьмой и скверной.
— Ты не можешь знать этого наверняка, — возражает Нагасена.
— Мне ни к чему это знать, достаточно того, что я в это верю.
— Это и есть Имперская Истина? — спрашивает Нагасена, почти выплевывая слова.
— Это просто истина, — говорит Сатурналий. — Ни больше, ни меньше.
Нагасена заглядывает в глаза Картоно, но не видит там ничего, что могло бы рассказать о чувствах раба. Круг Кулексус об этом позаботился. Нагасена сжимает рукоять Шудзики, сознавая, что должен уйти, но это равносильно тому, чтобы подписать себе смертный приговор. Хорошо это или плохо, но он обязан участвовать в этой охоте до самого конца.
Он кивает, а при виде торжествующих заговорщицких усмешек Головко и Сатурналия испытывает к ним ненависть.
— Хорошо, — говорит он. — Давайте покончим с этим.
Сигнал к атаке еще не успевает прозвучать, как Картоно потрясенно втягивает воздух. Он снова смотрит на инфопланшет и растерянно поднимает голову.
— У нас могут быть проблемы, — говорит он. — Появились новые лица.
Атхарва заметил, что Тагоре поднялся со скамьи и скованной походкой направился к тому месту, где они все собрались. Его аура полыхала жарким гневом и жаждой крови. От одного только прикосновения к его разуму пробудилась собственная агрессивность Атхарвы, и, чтобы справиться со своими эмоциями, ему пришлось войти в низшие уровни Исчислений.
— У нас есть шанс улететь с Терры, — сказал Ашубха подошедшему Тагоре.
Сержант Пожирателей Миров, все еще бледный от злости, кивнул, не разжимая зубов.
— Как? — сумел пробормотать он.
— Расскажи ему, — попросил Атхарва Палладия Новандио.
— На вершине той скалы расположено поместье Вадока Сингха, военного архитектора Императора, — заговорил Палладий. В его голосе зазвучала такая горечь, что Атхарва внутренне поежился. — Он руководит всеми строительными работами во Дворце, наверно, потому и выбрал себе жилье на такой высоте.
— И что? — спросил Тагоре, окутанный раздражением, словно усеянной шипами броней.
— Военный архитектор предпочитает обозревать самые крупные сооружения с орбиты, — пояснил Палладий.
Этот человек очень не хотел их отпускать, и только проницательность Атхарвы вынудила его поделиться этой бесценной информацией.
— Теперь ты понимаешь? — воскликнул Севериан.
— У него есть судно, способное выйти на орбиту? — спросил Тагоре, чей гнев трансформировался в заинтересованность.
— Да, есть, — подтвердил Палладий.