Под утро, уже в нашей хижине, словно по щелчку я проснулась с абсолютно ясным сознанием. Темп мирно спал у меня под боком, а у нас в изголовье невозмутимо сидел призрак Эмми.
« Я так рада. Наш Темп считает тебя своим счастьем», - услышала я её голос.
«Хочу сделать тебе свадебный подарок. Я хранила эту новость до особого случая, думаю, это как раз подходящий. Предупреждаю, тебя это шокирует. Дело в том, что … ты и Джона … вы родные брат и сестра. Исход поймал, будучи беременную тобой, мать Джоны, женщину убили, а тебя оставили, потому что когда тебя извлекали из неё - ты закричала. Люди, вырастившие тебя вовсе не родня тебе. На самом деле твоё истинное место в колонии Одичалых. Ты просто вернулась домой, Лаванда»
После такой новости о каком сне могла быть речь! Я не удержалась, чтобы не рассказать об этом Джоне, мысленно растолкав его на рассвете. Он долго молчал, переваривая услышанное. Затем он просто явился лично. Присел на корточки, внимательно глядя на меня.
- Я думал, наша внешняя схожесть, это всего лишь признаки принадлежности к касте шани. …У меня нет причины сомневаться в словах Эмми. С ума сойти! У меня есть сестра…
- Что происходит? – зашевелился Темп. – Гадство, почему у вас такие странные физиономии?
- Выяснилось, что твоя жена моя родня младшая сестра, и Ронан вовсе не был её братом, - выдохнул Джона, не скрывая того, что он пытается унять своё потрясение.
- Добрая новость. Откуда источник? – Темп спросонья это непередаваемое умиление, просто хотелось облизываться, глядя на него.
- Эмми, - ответил вместо меня Джона.
На что Темп прикрыл глаза и покачал головой:
- Никогда к этому не привыкну. Но я рад, что теперь у тебя не будет поводов засматриваться на мою жену, Джона.
Джона лишь хмыкнул, но в следующую секунда напрягся всем телом, ровно как и я. Оказывается, кровь шани позволяла нам чувствовать опасность, как чувствуют её животные, на уровне инстинктов. Мы почувствовали её приближение и только потом земля под нами содрогнулась. Один раз, второй, третий. Прижав меня к себе, Темп прикрыл меня своим телом, на случай, если вдруг рухнет крыша.
- Этого нам только не хватало, - подскочил на ноги Джона. – Теперь очередь большой волны! Вон из дома!
Землетрясение на острове случались и раньше, но на этот раз волна ударила со стороны Исхода, а при высоте их берега, она вряд ли причинила им урон. Из всё тех же рукописных текстов, исправно составленных одним заключенным профессором, мы знали, что на острове имелся дремлющий вулкан, и что подобные толчки вполне могут привести к началу извержения. Вот тогда нам точно наступит хана. Но пока мы просто пользовались природным катаклизмом, игравшим нам на руку, потому что во время подземных толчков рыба из океана выбрасывалась на берег и нам оставалось собирать урожай.
И в ближайшие дни у нас ожидался исключительно рыбный рацион.
- Люди за океаном считают, что мы дикие животные, - держа Темпа за руку и греясь в скупых на тепло солнечных лучах, задумчиво произнесла я, глядя на то, как подростки ловко чистят рыбу, бросаясь друг в друга рыбьими пузырями. – Может, мы действительно кровожадные монстры? Ведь даже на свадьбах мы жаждем кровавых зрелищ.
- Они ведь тоже сюда не лютики нюхать приплывут, так что на счёт кровожадности я бы поспорил. Обещаешь мне, что будешь осторожна, Лав?
- Обещаю бороться за своё право жить! – заявила я, тряхнув головой. – Джона зовёт. Все свободные руки должны сооружать шалаши, чтобы временно перенести поселение в лес.
- Ваше общение друг с другом настораживает, этот не человеческий способ…
- А я уже привыкла, - улыбнулась я его пытливому взгляду. – Видимо, мозг у шани чуть иначе устроен, а раз мы с Джоной решили, что мы потомки одного из этой касты, значит, нам свойственно отличаться от других. Мы способны вытворять разные штуки, о некоторых вещах я даже ещё не знаю. Но те, кто высадится на этот берег с оружием - очень сильно пожалеют. Твоя жена стала очень воинственной, Темп.
- Да я заметил, - усмехнулся он. – Любовь творит с женщинами что-то страшное.
- О, в этом мужчины нам и в подмётки не годятся. Я разорву любого, с той стороны океана, кто вздумает разлучить меня с тобой. И каждой женщине на острове есть за что бороться. Разъяренные матери и жёны в своем гневе неукротимы. Найдёшь меня ночью? – меня душила невыразимая нежность, когда я про себя думала «вот он и стал моим».