– Моя богиня довольна? Мы сумели пережить самое тяжелое время?
– Похоже, что да… Уровень радиации здесь минимален. Роза ветров удачная очень тут сложилась по отношению к эпицентрам взрывов. И по ощущениям живность в горах уцелела. Есть шанс…
– То есть охотой проживём?
– Будем стараться, другого выхода всё равно нет. Так что давай откомандируй группу человек из пяти-шести с заданием подстрелить, кого смогут, за исключением беременных самок или детенышей, нам поголовье тут желательно всё же увеличивать, а не искоренять… и образцы плодов из ближайшей долины пусть мне доставят – посмотрю, как радиация на них сказалась, можно ли их использовать.
– Понял, сейчас организую.
– Про самок и детенышей только поподробнее им поясни, а если всё же убьют или ранят, то пусть сюда доставят, а не бросают там, в надежде избежать выговора.
– Вот это сложней… навскидку и не сообразишь, кому можно поручить такое.
– Капитан твой, Питер Родберг который, мальчик вроде мало того что ответственный, но и впечатлительно-жалостливый, может ему поручишь следить? Мне кажется, он подойдет для такой миссии…
– Точно! Ты как всегда безукоризненна и проницательна в выборе. Этот точно тысячу раз проверит, что за дичь перед ним, прежде чем приказ выстрелить в неё отдаст. И скорее без дичи вернется, чем установки твои нарушит.
– Вот я тоже на это надеюсь. Только ещё предупреди их – во-первых, боеприпасы пусть расходуют бережно, не факт, что их запас нам пополнить удастся, и во-вторых, никаких контактов с любыми встреченными выжившими. Или обходят их десятой дорогой, или приканчивают всех на расстоянии, опять же в прямой контакт не вступая. Мне тут ни к чему устраивать лазарет и рассадник инфекции…
Понял. Проинструктирую.
Вот и отлично.
***
Жизнь вновь потекла размеренным порядком. Дичи в горах было много, высылаемые группы всегда возвращались с богатой добычей, плоды тоже оказались пригодны для употребления в пищу. Кое-какие растения Элька приказала вырыть в долине и посадить на каменистых террасах, куда до этого была принесена плодородная земля. Её усилиями они быстро прижились и стали плодоносить.
Одним словом, всё шло великолепно до тех пор пока вбежавший в Элькин кабинет сержант на одном дыхании не выпалил:
– Госпожа полковник, возвращающаяся группа привела чужака. Я задержал подъём.
– Молодец, – она стремительно поднялась, – пойдём, разберёмся …
Подойдя к отвесному склону, где крепились тросы, в сгущающихся сумерках вечера она увидела поднятых примерно на половину двух солдат, ещё четыре фигуры находились внизу.
– Уходило ведь пятеро бойцов? – хмуро осведомилась она, пристально всматриваясь в маленькие фигурки далеко внизу. Одна из них явно отличалась и цветом одежды и тем что сидела как-то нелепо обхватив руками колени.
– Да! Так что один не наш по любому… Я знаю Ваш приказ о чужаках, поэтому решил не дать подняться никому.
– Правильно, – она повернулась к двум солдатам, дежурившим у тросов. – Опускайте лебедки.
Те моментально начали крутить ручки лебедок, медленно спуская тросы вниз.
Элька ждала, когда опущенные вниз бойцы отцепят карабины и освободят тросы, но они не торопились это сделать. Стояли в недоумении, подняв вверх головы, и неизвестно чего ждали.
Кричать было бесполезно, слишком большое расстояние, крепить дополнительные крючья и тросы, чтобы спуститься, Эльке не хотелось.
– Они явно испытывают моё терпение… – её губы раздраженно дрогнули.
– Госпожа полковник, неужели Вы ждете, что они добровольно освободят тросы, лишив себя возможности вернуться? На мой взгляд, они вряд ли на такое пойдут, особенно учитывая, что с ними капитан Родберг. Он будет ждать, чтобы его подняли и с ним поговорили… Ему в голову не приходит, что снять их всех из снайперской винтовки дело пары минут…
– Ему должно прийти в голову, что раз их не подняли сразу, то и не поднимут, а если они освободят тросы добровольно, то возможно к ним кто-то спустится, чтобы объяснить, что им необходимо делать дальше.
– Только не он… я уже говорил, что мозгов у него как у канарейки…
– Похоже ты был прав… Вот ведь проклятье… – обуздывая накатившее чувство гнева, она глубоко вздохнула, а потом решительно шагнула вниз с обрыва.
За спиной послышался испуганный вскрик сержанта, перешедший в восхищенное "ну ничего себе", когда она расправила крылья.
Медленно спустившись прямо перед потрясенно глядящими на неё солдатами, она хмуро осведомилась:
– Почему приказ нарушаем?
Капитан, стоящий с пристегнутым тросом, не сводя с неё изумленного взора, нервно сглотнул и хрипло выдохнул, кивнув в сторону ещё больше сжавшейся при её появлении фигурки: