– Про это он, похоже, вспомнил… на канарейку больше не похож, вроде, – губы сержанта дрогнули в непроизвольной улыбке.
– Это радует. Пошли, гляну на него, – она стремительно вышла.
Бывший капитан на кухне в одиночестве натирал большой котел. При их появлении он вскочил, вытянулся и браво отрапортовал:
– Рядовой Питер Родберг производит чистку "до блеска" кухонного котла!
– И как успехи? – иронично поинтересовалась Элька.
– Через пару часов надеюсь закончить! – тут же молодцевато отчеканил тот, при этом напряженно глядя куда-то вдаль.
– Сержант говорит, что ты усерден и стараешься восстановить в памяти, что воинские приказы никогда и ни при каких условиях нарушать нельзя… – Элька чуть сместилась, пытаясь перехватить его взгляд.
– Так точно! Стараюсь, – вытянулся он ещё больше, но таки и не сфокусировал взгляд на ней.
– Питер, – решила сменить стиль общения на более дружественный Элька, пытаясь добиться от него внутреннего принятия её предыдущего решения, – ты понимаешь, что твоё самовольство могло стоить тут всем жизни?
Тот помолчал немного, старательно отводя взгляд, а потом едва слышно выдохнул:
– Но ведь не стоило…
На Эльку моментально накатила мощная волна раздражения, и она не стала её сдерживать:
– Сержант, ты явно поторопился с выводами! Ещё месяц интенсивного обучения, и если после него этот кретин по-прежнему останется при своём мнении, обучать я начну тебя! Ясно?
– Так точно, богиня! Всё ясно! – в отличие от капитана, вытянувшийся перед ней сержант смотрел прямо в глаза и во взгляде читалась и явная досада и решительность.
– Прекрасно, – сквозь зубы всё ещё раздраженно процедила она и вышла, услышав за спиной негромкое:
– Родберг, а ты действительно кретин, каких поискать, она права… Нашел перед кем выделываться… Не хотел выживать по её правилам, мог сдохнуть в горах по своим, тебя насильно никто сюда возвращаться не заставлял.
Что ответил бывший капитан, Элька уже не слышала, поскольку задерживаться в коридоре, чтобы дослушать, чем кончится диалог, не стала. Да и не особо ей было это интересно. Уже давно обосновавшееся внутри чувство апатии и какого-то безразличия накрыло с новой силой.
Зачем пытаться выжить, и пытаться продлить жизнь окружающих, если итог будет неизменным? Почему она пытается заставить капитана не только подчиняться приказам, но и осознать необходимость соблюдения здесь установленных ею норм? Для чего ей это? Привычка и автоматизм реакций? Надоело… Смысла нет…
Уйти бы куда-нибудь с Домеником или даже без него и погрузившись в медитацию ждать конца… не реагируя на повседневную суету этой кучки людей, тщетно пытающихся выжить и всё равно обреченных безвозвратно кануть в небытие…
Потом пришла мысль, что уходить особого смысла не имеет, поскольку погрузиться в транс можно и здесь, и пусть только попробуют её из него вывести…
Решив так, она улыбнулась сама себе, прошла в спальню, села на кровать и, прислонившись к стене, погрузилась в медитацию.
Глава 4
***
Очнулась Элька от того, что её сильно тряс за плечо Доменик.
– Что тебе? – неохотно выныривая из нирваны, поинтересовалась она.
– Лере очень плохо, тошнит постоянно, сознание теряет, плачет без причины… Может, посмотришь её?
– Прекрасный повод, вернуть меня к реальности, – Элька раздраженно тряхнула головой, стряхивая остатки оцепенения. – И сколько ты его ждал?
– Больше месяца. Ни я, ни твой сержант не рискнули тревожить тебя без веской причины…
– Оценила… – улыбка тронула её губы.
Только приблизившись к лежавшей на походной кровати Лере, Элька удивленно замерла и неверяще потрясла головой, потом вытянула вперед руку.
Ощущения тут же подтвердили, что зрение её не подвело. Вокруг Леры широким слоем клубилась крошечная частичка экзистенциальной сферы, примерно трехметровый шар голубоватого свечения, приятно покалывающий знакомым ощущением пальцы.
Элька прищелкнула пальцами, и сфера тут же поменяла очертания, вытянувшись ближе к ней, и как голодный зверь плотно обхватила всю её руку, пытаясь нащупать источник свободной энергетики.
– Ничего себе… – не смогла сдержать удивленный возглас она, стряхивая сферу с руки.
– С ней что-то серьёзное? – озабоченно осведомился стоящий за её спиной Доменик.
– Серьезней не бывает, – Элька повернулась к нему. – Признавайся, кто девчонку изнасиловал.