До тех пор, пока эти святые места находятся под властью богоненавистников, нам остается только молиться, чтобы закончилось время наших испытаний и чтобы Церковь, очищенная кровью ее мучеников, могла снова обновиться и достойно их почитать.
Людмила Келер.
Автор - сестра последнего иподиакона архиепископа.
Приложение II Архиепископ Леонтий Чилийский, исповедник сердечного Православия Память 19 июня/2 июля (1971 г.)
Несмотря на очевидное ослабление силы Христианства при нашей цивилизации и заметное отсутствие среди нас христианских героев, Господь и теперь не оставляет Свою гонимую Церковь и взращивает замечательных православных иерархов, чей героизм со временем только возрастает в исторических пропорциях. Эти герои, к сожалению, по большей части, неизвестны большинству людей в Церкви.
Одним из таких иерархов, умерший почти в забвении, был архиепископ Леонтий Чилийский, бесстрашный пропагандист Православной веры сначала в России, а потом за ее пределами. В истории он занимает место истинного проповедника сердечного Христианства.
Когда он умер 19 июня/2 июля 1971 года - точно в пятую годовщину кончины его любимого архиепископа Иоанна (Максимовича), другой выдающийся священнослужитель двадцатого века архимандрит Константин Джорданвилльский сказал: "Есть люди, чья смерть наполняет светом место, которое они занимают в сердцах людей. Эти люди во вех своих связях жили своим великим сердцем. Что это значит? Это значит, что для них каждый человек, с которым они общались, пусть даже на мгновение, был личностью с духовной сутью... Можно сказать, что, хотя он нас оставил, но он к нам приблизился, но не земным способом".
Архиепископ Леонтий родился 6 августа 1904 года в благочестивой русской семье Филиппович в Киеве. Его далеким предком был святой Афанасий Брестский, принявший мученическую смерть от рук римских католиков в XVII веке.
С раннего детства он проявлял большую склонность к Церкви и жаждал посвятить ей свою жизнь. Его первоначальное образование проходило в частной школе, где благодаря своему громадному музыкальному таланту он стал ведущим солистом хора. Он с большим чувством вспоминал, как их город посетил Император Николай II и он видел неземной взгляд Царя - будущего Мученика.
Когда в Киеве грянула революция, он был уже духовно близок к Киево-Печерской лавре, и его арестовали, но, когда выяснили, что он происходит из пролетарской семьи, то выпустили, и советское правительство из-за его прекрасного тенора предложило ему бесплатное образование и подготовку к оперной сцене. Перед ним открывалась музыкальная карьера, но он отверг ее, чтобы служить Святой Православной Церкви.
И какой же скорбный путь он себе выбрал! Путь постоянных лишений, страданий и созерцания бесконечных человеческих трагедий в течение всех лет советской власти вплоть до прихода немцев в 1941 году. Он стал послушником в лавре в то самое время, когда ее начали безжалостно ликвидировать. Монахов обрекли на мучения и всевозможные лишения, а многих убили.
И сам пострадав, он стал утешителем изгнанных священников; он омывал раны иерархов, которые освободились и искали убежища в лавре. Он спас жизнь епископа Парфения, вытащив его из канавы, отбив у стаи остервеневших собак и отведя к пожилой женщине, которая смогла его вылечить и вернуть к жизни.
После окончания ликвидации Киево-Печерской лавры он поехал в Москву, где, живя в ужасных условиях, смог пройти Богословский курс в академии; академические сессии в то время проводились в частных квартирах профессоров. Здесь он встречал многих епископов и служил связующим звеном между ними и другим духовенством.
Обладая документом, подтверждающим его "пролетарское происхождение", он пользовался этим преимуществом и навещал многие святые места и монастыри как раз перед их уничтожением или вскоре после этого. Так, он посетил Саров, Дивеево, многие монастыри на Новгородчине, а также в других местах. Он видел оскверненные реликвии и уничтоженных священников Ростова Великого. Все виденное записывал в дневники, часть которых сохранилась в рукописном виде.
Он засвидетельствовал смертные муки Святой Руси. Слышал сокрушенные голоса святых иерархов, пророчества юродивых и плач матерей, но все это не ввергло его в отчаяние, а наоборот, наполнило его сердце святым рвением, так как он понимал, что жил в веке нового мученичества.
Будучи близок ко многим церковным фигурам, он стал живым свидетелем их исповеднического стояния за Христа, а позднее в свободном мире смог поведать о невинных страданиях, причиненных звериной жестокостью советского правительства. Большáя часть материала в трех томах отца Михаила Польского о новомучениках России основана на записях и рассказах, присланных ему архиепископом Леонтием.