— Не переживай. Фон Лангерман — один из самых влиятельных чиновников империи, едва ли не самый приближённый к императору. У Вилли просто нет вариантов. Он будет вынужден отдать за барона всё, что мы попросим.
— А если не отдаст? Я слышал, он очень упёртый, и вообще со странностями.
— Есть такое, — подтвердила бабушка. — Но, во-первых, мы просим не так уж и много, во-вторых, если Вилли откажется, то ничто не помешает нам передать барона в Новгород, где его допросят уже по-другому и зададут намного больше вопросов. А это Вилли не нужно. Ну и в третьих, просить буду я.
— На третье вся надежда, — вырвалось у меня.
Бабушка рассмеялась и сказала:
— Буду считать это комплиментом. А сейчас нам пора!
Сразу же после этих слов Тойво достал свой синий шёлковый мешочек, извлёк из него горсть магических кристаллов, подбросил их и принялся начитывать заклятие. Всё происходило, как и в прошлый раз: кристаллы заискрились и повисли в воздухе, пространство вокруг них начало меняться, и через полминуты портал был сформирован. Двухметровый столб из густого тумана, шипя и поблёскивая, приглашал проследовать путями пространственной магии в Потсдам.
Мы вошли в портал. В прошлый раз по объективным причинам мне не удалось разглядеть, как это всё работает. Сейчас я старался ничего не упустить — было очень любопытно. Диаметр основания искрящегося столба из тумана был не более метра, но когда я в него шагнул, то мне пришлось сделать пять шагов, прежде чем выйти из него. При этом, когда я находился в каминном зале, туман казался мне очень густым, но всё же прозрачным, но едва я оказался внутри столба, видимость стала нулевой.
Шагал я наугад, интуитивно понимая, что прийти не туда было невозможно. Но всё же, когда, сделав пятый шаг, я оказался в просторной светлой комнате и увидел там Ристо, то с облегчением выдохнул. Почти сразу же из портала вышла бабушка. Я огляделся. Комната, в которой мы находились, напоминала большой и роскошный гостиничный номер — королевские апартаменты, не меньше. Ристо поклонился бабушке, поприветствовал меня и сообщил, что экипаж ждёт.
Мы покинули помещение и очутились в длинном коридоре, судя по цифрам на дверях, гостиничном — насчёт номера в отеле я оказался прав. Дошли до лифта и спустились в лобби. Его роскошь меня поразила, хоть я за свою недолгую жизнь повидал немало красивых и дорогих мест, это выделялось даже на их фоне. Видимо, мы прибыли в лучший отель Потсдама.
Упомянутый Ристо экипаж оказался кортежем из трёх лимузинов, стоявшим перед самым входом в отель. Мы сели в средний, и вся мини-колонна сразу же тронулась с места. Я удобно расположился на сидении и спросил бабушку:
— А нам далеко ехать?
— Нет, здесь рядом, — ответила бабушка. — И давай-ка мы с тобой обсудим протокол. У нас, конечно, будет полудружеская встреча, но всё же Вилли — император.
И княгиня Белозерская принялась мне объяснять, как следует себя вести в присутствии монарха, как с ним здороваться, знакомиться, как к нему обращаться и что делать в ситуациях, когда не знаешь, как правильно поступить. Я старался всё запомнить, задавал вопросы, но до императорской резиденции мы доехали за двадцать минут, поэтому урок получился довольно скомканным.
Встретили нас как дорогих гостей и провели в какой-то просторный зал во дворце, где предложили немного подождать. Огромные напольные часы, стоявшие по центру зала, показывали шестнадцать двадцать, аудиенция была назначена на семнадцать, из чего я сделал вывод, что ждать нам придётся около сорока минут. Но я ошибся — уже через десять минут за нами пришли и предложили пройти в зал приёмов. Видимо, Вильгельм Пятый решил не дожидаться пяти часов и соизволил принять свою старую знакомую на полчаса раньше.
Зал приёмов был не просто роскошен, он давил своим великолепием, такого я ещё не видал. У меня возникло ощущение, что хозяин дворца отделкой этого зала хотел показать всем гостям, что он самый богатый правитель в мире. Впрочем, я не был во дворце у английской королевы и у японского императора. Возможно, там было ещё краше.
Мы поприветствовали императора, бабушка меня представила, а я аж вспотел от волнения — боялся сделать или сказать что-то не по протоколу. Всё, что мне бабушка сказала в лимузине, от волнения смешалось у меня в голове. Но надо признать, Вильгельм Пятый оказался совсем не таким, как я его представлял. Возможно, подданные Священной Римской империи и её враги видели в нём сурового императора со склонностью к самодурству и тирании, но в общении с нами Вильгельм Пятый был милым и приветливым. И пока он находился в таком образе, имя Вилли ему очень даже походило.