— У меня есть своё мнение.
Всё-таки хорошо, что Тор такой непробиваемый. Может быть, действительно сохранит эту уверенность и через неделю.
— Ладно. Поверю.
Тор улыбнулся, наклонился и прошептал в самые губы:
— Вот и договорились, — на секунду он замер, подняв глаза.
Локи рассмотрел во взгляде вопрос, ожидание и, не в силах противиться, облизнул пересохшие губы. Тор воспринял жест как приглашение, потянулся вперёд — Локи поймал короткий выдох, проглотил, смакуя, и приник к его рту. Контролировать себя в такой момент было невозможно. У него задрожали похолодевшие пальцы, и Локи вцепился в обнимающие руки Тора, крепко сжал, ища успокоение. Тот притиснул его ещё ближе к себе и увереннее впился в губы, скользнул языком в глубину горячего рта. Локи таял, плавился от прикосновений, чувствуя столь желанную поддержку, которой когда-то так сильно не хватало. И сейчас, наконец, дождавшись, он был готов простить Тору всё, за что пару столетий назад испепелил бы на месте, если бы представился такой шанс.
Поцелуй получился откровеннее, чем прошлый. К касаниям губ добавились сплетённые языки и рваные вздохи — Тор вёл себя смелее, целуя яростно, собственнически. Они сходили с ума вместе, утопая в нахлынувших чувствах. Если бы не сломанный молот, ничего бы не было… Одиночество продолжалось бы. Тора не было бы рядом.
Внезапное нежелание отпускать его подстегнуло Локи: он вскинул руку, зарылся пальцами в светлые волнистые волосы и перехватил инициативу. Тор сумел уступить, отдав ведущую роль Локи. Он бросился в наступление, прикусывая сладкие губы, вылизывая их до умопомрачения. Хотелось большего. Хотелось попробовать то, что ощутить в полной мере можно было только с Тором — ни с кем иным. Желание прокатилось по телу судорогой и устремилось прямо к низу живота, но Локи одёрнул себя, твёрдо решив, что не сегодня.
Не сейчас. Кто знает, с каким настроем они встретятся через неделю. К тому же оставалось ещё одно важное дело: заколдовать молот на подчинение лишь Тору. Замедлив движения, Локи принялся отступать. Завершился поцелуй совсем медленно, тягуче, даже с ленцой.
Локи отстранился первым, с наслаждением вдохнул, выдохнул и лишь после открыл глаза. Тор не отпускал его талию, а когда их взгляды столкнулись, зарылся носом в чёрные волосы, пряча лицо.
— Хорошо ведь, — пробормотал он.
— Хорошо, — согласился Локи. — А теперь иди. Серьёзно, Тор, иди, иначе тебя в Асгарде точно хватятся. Не хочу принимать лишних гостей.
Тор сразу же освободил Локи от объятий, помрачнев.
— Я не допущу такого.
Договорившись о целой неделе разлуки, Локи пояснил, что будет ждать с готовым молотом здесь. Тор должен прийти сам, проверить молот, а Локи пообещал, что заглянет ещё разок к Броку и Синдри, чтобы посмотреть, как продвигается работа.
На том и распрощались. Напоследок Тор ещё раз обнял Локи, поцеловал в щёку и сразу отошёл. Задержись он так близко чуть дольше, и прощание затянулось бы. Локи остался у дверей, наблюдая, как Тор неуклюже пробирается по снегу, чтобы Биврёст не унёс с собой часть дома. А потом, подарив напоследок ещё один тёплый взгляд, поднял голову вверх и воззвал к Хеймдаллю. Локи стоило только моргнуть, как в следующее мгновение всё затихло, радужные всполохи исчезли.
Маленькое обиталище на краю Йотунхейма вновь погрузилось в молчание. Не было слышно даже ветра.
***
Хеймдалль встретил Тора вежливым поклоном головы, но во взгляде золотых глаз читалось что-то ещё. Что именно, Тор так и не смог выпытать у стража, однако это точно не касалось Одина. Оказалось, Всеотец даже не заметил отсутствия старшего сына и не пытался его искать. Тору верилось с трудом, но бывало, что отец настолько погружался в свои царские обязанности, что забывал обо всём на свете.
— Он и правда ни о чём не спрашивал? — уточнил Тор.
— Ни о чём, — подтвердил Хеймдалль. — Но через три дня состоится пир в честь помолвки Бальдра.
В тот момент Тор потерял челюсть. Помолвка Бальдра? Он отсутствовал всего пару дней, как такое могло случиться?
— Ты это серьёзно?
— Серьёзнее некуда, — вздохнул Хеймдалль. — Но царица Фригга не разделяет его настрой, а вот Всеотец, кажется, наоборот, рад — хоть кто-то из его сыновей наконец-то повзрослел.
И вот теперь Тор понял, почему страж так внимательно смотрел на него. Боги, как много он успел увидеть? Локи, конечно, умел скрываться, но он ведь не скрывал их постоянно.
— Как поживает Локи? — Хеймдалль, видимо, устал наблюдать бурю эмоций, сменявшихся на лице Тора, и первым задал вопрос.
— Локи… знаешь, неплохо. Я думал, будет хуже.
— Но без травм не обошлось? — он кивнул на всё ещё перебинтованную лоскутом свартальвхеймской накидки руку Тора.
Тор потёр кисть, решив, что наведаться к целителю нужно завтра утром.
— Это не Локи. Волк. Локи сказал, потомки Фенрира могут без труда путешествовать между мирами, так как прекрасно чуют тропы. Один из них оказался в Йотунхейме, когда мы только начали путь.
Хеймдалль вскинул густые брови.
— Ты уверен, что Локи никак с этим не связан?
От неожиданности Тор не смог ничего сказать в его оправдание. У него даже мысли не было о том, что в появлении волка мог быть замешан Локи. Локи бы не стал!.. Не стал бы, правда? В конце концов, вряд ли его можно продолжать винить во всех происходящих несчастьях. Именно такого исхода и боялся Локи, а Тор несколько раз пообещал, что больше не позволит расходиться лживым слухам. Однако после вопроса Хеймдалля Тор засомневался, пусть и на мгновение: в самом начале Локи хотел избавиться от него, чтобы отыграться за прошлое. Отогнав подальше страшную мысль, Тор покачал головой.
— Локи не стал бы. Он для меня за какой-то травой ходил, помогал унять боль.
— Ты его первый день знаешь, чтобы так легко верить?
И тут Тор разозлился. В самом деле, зачем было тогда отпускать его в Йотунхейм, чтобы теперь разносить вдребезги едва налаженные отношения?
— Хватит, — процедил Тор. — Спасибо тебе, что дал мне время, но плохо говорить о Локи я более не позволю. Я пообещал ему…
— Он тебя простил?
Тор открыл было рот, но так и замер, припоминая свой последний разговор с Хеймдаллем перед тем, как отправиться в Йотунхейм.
— Ты знал о Бальдре! — вдруг в ярости выкрикнул он, сжимая кулаки.
Хеймдалль даже не дрогнул.
— Знали многие. Кроме тебя. Да и то потому, что ты игнорировал любые слухи, считая их неправдивыми.
— Но Локи!.. Локи…
— Именно поэтому я и сказал, что он злится из-за твоего бездействия, — безжалостно продолжил страж. — Как бы ему ни было сложно в те времена, у Локи оставалась гордость — этого не отнять. Он хороший союзник, но ты, Тор, был недальновиден.
— Да, и поэтому мне сейчас больно, как и Локи.
Лицо Хеймдалля помрачнело.
— Я советовал как следует извиниться, а не проникаться к нему сочувствием.
Ничего иного Тор и не ожидал. Никто в Асгарде не обрадуется перспективе его общения с Локи.
— Я виноват перед ним, сильно виноват, а он всё равно не отказал в помощи.
— И поэтому наследник трона, сын Одина, не нашёл ничего лучшего недостойных поцелуев с мужчиной, да ещё и с изгнанником, обманщиком?
Сердце замерло в груди от ужаса. Тора замутило так, словно он ещё раз прошёлся по тропе.
— Не смей ничего говорить, — пригрозил он пальцем, хотя внутри всё сжималось от страха.
— Не скажу, но лишь из-за нежелания расстраивать Всеотца.
— Всеотец должен быть расстроен поступком Бальдра, — перевёл стрелки Тор. — То, что сделал я, не несло в себе желания унизить.
Хеймдалль пронзил его взглядом.
— Не сомневаюсь. И, надеюсь, это был лишь способ заставить Локи поверить тебе.
Выдержав взгляд, Тор круто развернулся на каблуках и зашагал прочь.
***
Уже через сутки, стоило только хорошенько выспаться и отдохнуть, Тор засомневался в реальности встречи с Локи. Может, он видел всего лишь сон? Когда Локи не было рядом, в его существование верилось с трудом. Йотунхейм, Свартальвхейм, тайные тропы, цверги, поцелуи… Отрезвляло лишь последнее. Тор хорошо запомнил вкус его губ, мягкость отдачи, сплетение пальцев, запах кожи. Слишком сильно это врезалось в память, чтобы оказаться просто видением, фантазией. Локи умел врать и напускать туман, мог позабавиться с помощью магии. Мог даже создать весьма правдоподобную копию себя. Но как бы Хеймдалль ни напоминал ему о способности Локи притворяться и выворачивать всё наизнанку, Тор всё равно продолжал верить тому, что произошло только между ними двумя. Хеймдалля это не касалось. Хеймдалля там не было.