— Понравилось, — возразил он. — Но мы не дошли до конца.
— Дойдём в следующий раз. Если пожелаешь, — с уточнением заверил Тор. — Я не хотел напирать вот так сразу.
Имя Бальдра повисло между ними. Локи зябко повёл плечами, раздосадованно кивнув. Разрядка принесла усталость и сонливость. Локи быстро сморило сном после разговоров, а когда он открыл глаза, Тор сбивчиво шептал о том, что ему пора уходить. Йотунхейм накрыла тёмная ночь, а значит, он опять слишком надолго задержался здесь. День, проведённый с Тором, казался бесконечным. Локи успел позабыть о сомнениях после призрачной встречи с вёльвой, внезапно для самого себя отдавшись подхватившему его потоку эмоций.
Они вышли из тёплого дома, когда горизонт посветлел от первых проблесков рассвета. На этот раз Локи не остался на крыльце, а последовал за Тором туда, где след от Биврёста уже был запорошен свежим снегом. Они снова долго целовались — Тор обнимал Локи за талию одной рукой, в другой же сжимал новообретённый молот.
— Ты скрывал нас от Хеймдалля? — запоздало вспомнил Тор, и Локи понял, что тоже практически не озаботился проблемой всевидящего стража.
— Пытался… но не постоянно. Было немного не до этого, знаешь ли, — скривился он.
Привыкнув к тому, что за последние два века никому не нужно было следить за ним так пристально, Локи было сложно вновь вернуться к постоянным пряткам. Впрочем, именно сейчас его охватила апатия. Вчера он решил: будь что будет. Хеймдалль и без того слишком внимателен, чтобы упустить изменения во взгляде Тора, а Тор слишком бесхитростный, чтобы умело это скрыть.
— Ничего, всё будет в порядке, — заверил Тор. — Хотя в ближайшее время вряд ли нас ожидает спокойствие. По крайней мере меня так точно нет.
— В Асгарде что-то случилось?
Тор помедлил.
— Бальдр, — отведя взгляд, сообщил он, — вздумал жениться, но всё выглядит слишком странно. Боюсь, как бы это не было очередной жестокой игрой.
Локи весь похолодел, распахнул глаза и отступил.
— То есть он продолжает? Сколько ещё таких, как я? — и когда Тор промолчал, Локи толкнул его в грудь. — Сколько?!
— Не знаю, я за ним не слежу круглые сутки!..
— А надо бы! Это не просто безобидные шутки, Бальдр опасен, понимаешь? Он может стать опасным и для тебя, и чем дольше всё продолжается, тем увереннее он себя чувствует, творя подобное! — слова вёльвы всколыхнулись в памяти свежей раной. — Ты его брат и теперь знаешь правду, сделай же что-нибудь. Ты будущий правитель Асгарда, Тор. Как признаваться мне в любви, так ты слишком смелый, а как остановить собственного брата, так ты медлишь и сомневаешься.
От последних выкрикнутых слов, эхом отразившихся в пустоте Йотунхейма, Тор вздрогнул.
— Я вернусь, — пообещал он, но Локи отмахнулся.
— У тебя есть проблема поважнее.
— Ты для меня не менее важен, не забывай. Поэтому просто помни: я вернусь, как только смогу.
Вспыхнувшее сияние унесло Тора прочь. Локи ещё долго стоял в одиночестве среди тишины и снегов родного ледяного мира. Может быть, всё-таки не зря он заговорил Мьёльнир не только на подчинение одному лишь Тору, но и на смерть для Бальдра, если тот посмеет к нему прикоснуться. Может быть, так действительно будет правильнее.
Для всех.
Для всего.
***
Один знал обо всём, что творил Тор за последнюю пару недель. Как только он вернулся, Хеймдалль сообщил, что Всеотец желает немедленно видеть старшего сына в тронном зале для серьёзного разговора. Плохое предчувствие овладело Тором сразу же — взгляд Хеймдалля не предвещал хороших вещей, однако с обладанием новым Мьёльниром он поздравил.
— Спасибо, — из вежливости ответил Тор. — Больше ничего не скажешь?
— Что ты хочешь услышать?
— Например, почему отец желает меня видеть на рассвете.
Страж снисходительно улыбнулся.
— Я хранил молчание, как и обещал, до того момента, пока Всеотец не явился ко мне лично и не расспросил о твоём отсутствии.
Следовало этого ожидать. Тор знал, что снова пропадать почти на сутки было верхом глупости, но покинуть Локи сразу после того, как получил молот, попросту не мог — слишком долго он ждал этой встречи.
— Ты рассказал ему о молоте, — тяжело вздохнул Тор.
— И о Локи, — сдержанно добавил Хеймдалль.
— Ну вот зачем, — несмотря ни на что, он до последнего надеялся, что их встречи с Локи останутся неведомыми для отца. — Только этого ему не хватало — новых проблем из-за меня…
— Всеотец знает лишь о том, что ты обратился к Локи за помощью. Вряд ли мог вообразить, что его старший сын перешагнёт грань допустимых отношений между мужчинами, поэтому таких вопросов мне не поступало.
Во взгляде золотых глаз таилось беспокойство. Винить его было неразумно — Тор это понимал и поблагодарил Хеймдалля хотя бы за ту частицу их времени, которую удалось утаить от отца. В последнее время он был полностью поглощён молотом и вспыхнувшими нежными чувствами к Локи, поэтому мало беспокоился о том, что правда может вскрыться в любой момент. А ведь Локи постоянно напоминал, пытался вразумить, просил быть сдержаннее. Теперь их маленький мирок разрушится в любой миг, если отец посчитает, что Локи каким-то образом нарушил запреты.
Как только Тор переступил порог тронного зала, отец взмахом руки отослал стражников прочь. Он восседал на троне, сжимая Гунгнир, и неодобрительно посматривал на сына. Тор уверенно шёл вперёд, хотя с каждым шагом чувствовал нарастающую неуверенность. Прямо как в детстве, когда за провинности его запирали в покоях в самые погожие дни. Дойдя до лестницы, Тор остановился, отвесил вежливый поклон и расправил плечи, не желая, как раньше, стыдливо прятать глаза.
— Я пришёл сразу же, как только вернулся, — прямо сообщил он.
Отец кивнул.
— С новым молотом, как погляжу. Хорошая работа.
— Выковавшие его цверги лучшие в своём деле, а Локи отлично преуспел в заклятиях и заговоре предметов, поэтому, — Тор подбросил молот, — он лучше, чем был раньше.
— Я и не говорил, что молот плох, — отец погладил седую бороду, — но ты мог обратиться ко мне, а не идти в Йотунхейм за помощью к изгнаннику.
— Это был мой выбор, — как можно спокойнее ответил Тор. — Я хотел решить свою проблему без твоей помощи или помощи матери.
— Нет ничего позорного в том, чтобы обратиться ко мне! — резко повысил голос отец. — Я — Один, Всеотец девяти миров, а ты — мой сын и наследник! Позорно как раз такому, как ты, отправляться к йотуну-полукровке, который узурпировал трон! Не за хорошие дела я его изгнал, Тор, а ты вытворяешь такие глупости! Он мог тебя убить!
— Но не убил, — голос Тора звенел от напряжения.
— А как же волк, потомок Фенрира?
Конечно же, целительница. Она молчать не стала, сразу всё выложила как на блюдечке. Это не Хеймдалль, который по доброте душевной скрыл самый ужасающий для Асгарда факт…
— То была случайность. Локи спас меня, а не загнал в могилу, отец. Ради моей просьбы он отправился в Свартальвхейм, где его не жалуют. Он тоже подверг себя опасности! Поэтому не говори о нём слишком плохо, это неправда!
Отец слушал его очень внимательно и не сводил взгляда. Поняв, что слишком яро защищает Локи, Тор стушевался, но постарался не показать слабину. Пусть считает, что это всего лишь благодарность.
— Ты доверился лжецу и предателю, Тор.
— Меня он не предавал. Мы были друзьями.
— И что же попросил взамен за такую услугу твой друг? — в голосе отца скользнула издёвка.
— Пока ничего. Но у нас есть договорённость…
— Он тебя обманет, — с уверенностью произнёс отец, перебив его. — Воспользуется твоей доверчивостью и нанесёт удар в спину. Но я подберусь к нему первым…
— Отец!..
— …Пусть явится в Асгард.
Тор застыл с открытым ртом на полуслове.
— Что?..
— Пусть Локи явится в Асгард. Я временно сниму запрет на его появление здесь, и мы поговорим, — терпеливо пояснил отец.
— Зачем тебе с ним говорить? Ты ведь не хотел больше никогда иметь с ним ничего общего.