- Вы остаётесь верны себе, господин капитан. Полковник, а что у нас с военными на базе? Кто же стрелял всё-таки?
- Мы над этим работаем…
- Что? – возмутился Коркак и резко повернулся. – Вы настолько глупы, что не видите очевидные вещи. Я нахожусь здесь не больше десяти минут и мне всё понятно, а вы над этим работаете. Мне кажется, вы на своём посту не задержитесь! – пригрозил министр. Стоявшие рядом с Садаком опустили головы, боясь грозного взгляда Коркака, но капитан не в первый раз был свидетелем подобных разговоров. Терять старому офицеру уже нечего.
- Я вас понял, господин министр. Есть основная версия событий, но она требует доказательств… - начал оправдываться полковник, но Коркак продолжал злиться.
- Нет, ну вы однозначно засиделись в Главном Управлении! Вы, разве, не поняли ещё, кто несёт ответственность за произошедшее здесь? Или на лицо превышение должностных полномочий?
Полковник принялся утираться от пота трясущимися руками. Сейчас от него требовался верный ответ. В случае, если версия событий не понравится министру, можно собирать вещи и переезжать из тёплого и просторного кабинета в Главном Управлении МВД Республики.
- Вся ответственность лежит на военнослужащих Особой Бригады. На лицо мятеж. Бывшие офицеры и большинство младших командиров служили прежней власти. Отсюда и стрельба. Убитые на блокпосту оказали сопротивление и были уничтожены…
- Всё, полковник. Достаточно! – рявкнул Коркак и посмотрел на Садака, который из последних сил сдерживал свою злость. – Ничего не скажете, капитан? Может в чём-то солидарны со своими боевыми товарищами?
- Министр, может хотите посмотреть на задержанного? – вернулся в разговор полковник, чем отвлёк Коркака от очередной подколки в сторону Садака.
- Ладно, к вам ещё вернёмся. Что с этим курнайцем? – спросил Коркак, подходя к лежащему Фредерику. Его руки и ноги были закованы в кандалы и скреплены между собой, а сам он продолжал лежать на асфальте. Лицо сильно обгорело, а плавившаяся кислородная маска издавала неприятный запах пластика и причиняла ему сильную боль.
Фредерик не мог пока открыть глаза и посмотреть на стоящих над ним Коркака и полковника, однако слышал все разговоры вокруг себя.
- Это ничтожество много причинило нам проблем, полковник. Его необходимо доставить в Хапишан как можно быстрее. Скольких этот горелый курнаец положил?
- Много. Шесть бойцов только отряд Садака потерял.
- Мда, ну так и запишем – преступная халатность, приведшая к большим потерям. Майор! – Коркак жестом позвал к себе молодую курнайку-следователя в облегающей форме, стоявшей возле флайтера министра. Девушка оторвалась от своего коммуникатора и, не торопясь, проследовала к своему начальнику.
- Отправьте распоряжение в Хапишан, чтобы этому горелому оказали приём по самому «высшему» разряду. И пускай сорвут с него эту маску. С ним сегодня ещё поговорят.
- Будет исполнено, господин министр, - кивнула девушка и раскрыла свой планшет.
- К нему такое внимание, министр. Почему?
- А это не твоё дело полковник! – рыкнул Коркак и принялся поправлять броню. – Хочу уже снять это убожество. Давай работай! И не забудь про мою долю с этого района. К вечеру чтобы домой доставили.
- Будут ещё указания? – спросила девушка-майор. Коркак подмигнул своей помощнице и нежно погладил её по спине чуть выше талии.
- Капитан Садак и его оставшиеся бойцы отправляются в тюрьму Хапишан для конвоирования. И подготовьте приказ о назначении данного военнослужащего начальником отряда в этом прекрасном заведении. Вы можете подождать меня в флайтере. Мы уже закончили здесь.
- Я поняла вас, господин министр, - улыбнулась девушка и проследовала обратно. В последний момент рука Коркака слегка скользнула вниз, что не осталось незаметным для всех. Однако, кто будет делать замечания Коркаку?
- Что ж, капитан Садак, как вам новое назначение? Довольны? Кстати, полковник, не ослабляйте натиск. Рейд в Ас Кайре продолжается. Теперь здесь вводится аналогичный режим. - Коркак с довольной ухмылкой проследовал к своему кортежу.
Фредерик слышал всё сказанное министром. Он понимал, что ситуация в Куртасе развивается как надо.
«Не учёл только одно – можно попасть в тюрьму», - подумал про себя Фредерик. Жгучая боль не утихала, дышать было тяжело, но ещё больше его томило чувство неизвестности за судьбу Хогаса.
«Раз его не нашли – он жив», - решил Фредерик и сильно напряг своё тело, когда его принялись поднимать на ноги.
Никто в Ас Кайре не искал в этот момент Хогаса, который, как это было уже неоднократно, чуть было не распрощался со своей жизнью. Страж продвигался по подземным коллекторам на выход из района. До точки встречи с Фантомом оставались несколько сотен метров.
Во второй раз за последнее время, они удачно разыграли карту под именем Фредерик Блант, который теперь будет известен мятежникам, аклановцам и всем революционерам курнайцев как Андрас Абсалон.
Из дневника Ф.Э. Бланта:
Частица Богов, перфекты, легенды - что за бред я слышу от Кары в эти дни? Изначально, мне, с трудом, но удалось поверить в её большую силу и способности к регенерации. Она была убедительна – ловким движением схватила кухонный нож и перерезала сухожилие на своей левой руке. Я вызвал робота-синтетика с аптечкой, но Кара отказалась.
Пока кровь хлестала из её вены, продолжал слушать её рассказ, но мало что запомнил. Я всё пытался помочь ей, зажать рану, а ей всё равно. Какие-то перфекты, из какой-то другой галактики, другого измерения. Короче говоря – очередные выдумки. Именно в этот момент, Кара приложила правую ладонь в место пореза. Чудо, но рана быстро зажила, не оставив и шрама, а к руке вернулась подвижность. Значит ли это, что всё остальное, сказанное ей правда?
***
Вот уже неделю мы не поднимаем вопроса о её настоящей цели прибытия на Пратарею. Мне стоит поверить в сказанное Карой, иначе грош цена моим чувствам. С ней, я готов разделить жизнь, смерть и эту великую тайну. Тем более, её способности говорят о многом. А если этот артефакт – Частица – может действительно все эти фантастические вещи?
***
Сегодня я сказал Каре, что готов помочь ей в поисках. И почему меня это не удивило, что искать нужно именно на Пратарее? Может она вошла в контакт со мной не просто так? Ей необходим помощник, друг, партнёр в постели…какой-то бред пишу, но небольшие сомнения в её честности есть. С другой стороны, она могла и без меня спокойно справится, а значит я ей нужен. Вот что делает со мной любовь – совершенно слепну и не вижу, очевидных вещей.
Несмотря на всё, она - единственный и неповторимый мой секрет. Самая глубокая и сакральная моя тайна. И я никому никогда его не раскрою. Она - след несбывшихся надежд и самый сбывшийся мой сон, наяву. И я никогда его никому не расскажу.
Глава 18
Город Куртас, тюрьма строго режима «Ал Маин Хапишан».
Борт, куда меня бросили, оторвался от поверхности и принялся набирать высоту. Перед глазами стояла непроглядная темнота. Оно и понятно, что в такие места как Хапишан помещают с завязанными глазами. Никто не должен знать в лицо своих конвоиров и расположение подходов к тюрьме. В моём случае, на голове оказался какой-то мешок, совершенно не пропускающий свет.
Я продолжал лежать на металлическом полу и прислушиваться к голосам вокруг меня. Мне удалось определить, что везли меня четверо, а одним из них был тот самый капитан Садак, которого отправили в тюрьму не просто так.
«Не сошёлся он характерами с начальством. Видимо, бывший военный. Может из Гвардии? А если попробовать поговорить и перетянуть на свою сторону? В любом случае, кто-то должен помочь мне в Хапишане», - размышлял я, слушая как Садак рассказывает предысторию своих взаимоотношений с министром.
- Вы отказали ему в приёме в Гвардию? - удивился один из бойцов. Это был Номер Три, который был самым разговорчивым из его подчинённых.