– Свой табак иметь надо.
– Угу, – Лось чиркнул спичкой о штанину. Спичка завоняла.
– Кто подпалит сено, того и прибью, – оживился Трохим.
Прогрессор пожал плечами. Спички упорно не загорались. Крысюк чихнул.
– Безопасные спички. Прямиком из Франции.
– Угу. С города Ипра.
Пятая спичка наконец–то зажглась. Ну, не «Мальборо», глотку дерет, глаза слезятся. А вот Крысюк – с десяти лет курит. И ничего.
А что еще в тачанке делать, если править не умеешь? Ну спать еще можно. На двух мешках капусты и пулемете под тонким слоем сена. Да и то – повезло. Едешь себе с комфортом, а остальные верхом добираются. На станцию Могила. И страшно, ох и страшно. Это им хорошо, воевали в Первую Мировую. Бывший студент рассмеялся, чуть не подавившись самокруткой. Трохим аж дернулся. Ну он зашуганный малость, после невинного пересказа Кинга передвигался по улице короткими перебежками, пока на него не рявкнули чуть ли не всем отрядом, что туточки не Америка! И кукуруза тоже не растет! Ничего–ничего, я еще и не то знаю, скотина балтфлотская, только попробуй меня еще раз так обозвать!
О, а вот вдали чего–то намечается. Наверное, станция. И гомон слышно. Мать вашу! Патруль! Трое. Поручик, какой–то мелкий с синими погонами, юнкер, вроде бы, и рядовой.
– Капусту продавать едем, пан ахвицер.
– А почему вы не в армии? – влез юнкер.
– Та тут один слепой, а второй – дурной.
Крысюк тихо и спокойно жевал самокрутку.
– И давно это с ним?
– Да с германской войны. Контуженный на всю голову. Его в окопе трошки завалило.
Юнкер слегка изменился в лице и начал рыться по карманам. После недолгих поисков он извлек из правого кармана брюк здоровенный леденец в бумажке, классический петушок на палочке.
– На, хорошая конфетка, вкусная, – протянул Крысюку. Тот невоспитанно зачавкал.
Базар как базар, у телег собачка лапу задрала, люди толкаются, товару всякого на те телеги навалено. Вот женщина что–то продает. Холодец. Вон кого–то бьют – спер ворюга с возу ведро. Кот на крылечке станционном сидит, рыжий да наглый, вылизывается. Вот тетке гнилую капусту Трохим всучил. И не стыдно ему? Мелькнул в толпе мужик в сером пиджаке. Только командира не хватало. Спросить бы у него, как его звать, а то неудобно как–то. Вот патруль знакомый проходит, уже
в третий раз. Вот дядько сельский край у плаката отрывает потихонечку.
Та что ж это делается! Та им наша тачанка медом намазана? Четвертый раз проходят. А поручик на Крысюка поглядывает. Тому хоть бы что – сидит на мешках, и дрыхнет в сидячем положении. Прогрессор в четвертый раз пересчитал деньги– десять рублей (деникинских, с Царь–колоколом), какие–то непонятные карбованцы, одна керенка – а не зря Трохим той тетке такую капусту дал!, коржик. На смальце. Вкусный был. Две немецкие марки. Издеваетесь?
– Пройдемте с нами!
Ойй. Тетка пожаловалась? Коняку не там припарковали? Если начать стрельбу, то гарантированно останемся без патронов…
– А капуста?
– Не беспокойтесь!
И денег на взятку нет. Крысюк зевнул, уставился на трех крепких солдат.
Трохим выглянул из сортира, тихо подобрался к чьим–то лошадям, резанул повод, взлетел на конскую спину – хрен догонишь!
В комендатуре не было ничего интереснее портрета Корнилова на стене, а может, и не Корнилова, и поручика за столом.
– Комитетчик!
– Поручик Логинов. Давно не виделись. – махновец глядел спокойно.
– И как тебе свобода, комитетчик? – выражение лица у поручика было довольным.
– Нормально. Еще б всякая шваль не лезла, совсем бы хорошо было.
– Неужели? – поручик кивнул.
Прогрессор не успел понять, когда конвоир ударил, но Крысюк резко обмяк. В вертикальном положении он остался благодаря поддержке солдат.
– Комитетчик, а это еще кто?
Крысюк поднял голову, матюкнулся сдавленно.
– А я знаю? Придурок один, – Лось чувствовал себя неуютно.
– А почему придурок? – удивился конвоир.
– Потому что ему насовали всякой дряни вместо денег.
– Что делали на станции? – их благородие соизволил обратить внимание и на второго задержанного.
– Капустой торговали. А мне какая–то сволочь вместо денег заплатила коржиком.
– Капустой торговали, – поручик опять кивнул.
Бывший студент ляпнулся на пол. Ну по почкам зачем бить? У меня там и так камни. А Крысюк сильней, чем выглядит.