В дверь снова забухали. Марьяна Ильинична поднялась с пола и поспешила к двери. Открыла. Дверь закрывалась на английский замок. Сама захлопывалась. Нужно было крутануть ручку, чтобы открыть и конечно не в ту сторону начала крутить. На той стороне снова стукнули, и Марьяна наконец справилась с замком.
За дверью стоял человек в шинели синей с погонами капитана и синими просветами. Лётчик, что ли?
— Анна… — лётчик всмотрелся в лицо Левиной.
— Я…
— Ага. Так мы долго будем. — Лётчик достал удостоверение красное и раскрыв сунул Девиной под нос. — Следователь прокуратуры Максим Иванович Удальцов. Можно ваш паспорт? И пройти можно?
— Мар… Анна Абрамова. Паспорт? Сейчас… Заходите. — разволновавшись сначала Марьяна, пока ходила во вторую комнату за паспортом почти успокоилась.
— А чего не открывала Анна? — стал листать паспорт капитан.
— Задремала. Намёрзлась в лесу поела и заснула.
— Вот в лесу. Николай Петрович говорит, что это ты тропинку там натоптала у… Натоптала.
— Натоптала. Хотелось по лесу заснеженному прогуляться. А ни одной тропки нет. Снег в валенки попал, растаял. Замёрзла и ушла, так и не погуляла, — а чего — чистая правда.
— Во сколько ушла домой? — продолжал вертеть паспорт в руках следователь.
— Не знаю… А нет, знаю. Я когда пирожки покупала, то Зинка меня про время спросила. Было ровно половина первого. Но это пока я до столовой дошла. Около часа, получается ушла из леса. Даже раньше. Устала, медленно шла. Снег глубокий.
— В час. Понятно. Зина — это дочь Клавдии поварихи столовой,
— Она. «А что случилось?» —как можно наивнее хлопая ресницами спросила Марьяна.
— А ты Анна там никого в лесу не видела?
— В лесу. Да, я одна такая дура на сто километров. Ни одной тропинки нет. Никто не ходит в лес.
— А на дороге? Проезжали мимо машины?
— Нет. Воскресенье. Да и праздник завтра. Поздравляю вас. С наступающим.
— Спасибо. Держи. Да. Ты Анна, никуда пока из Гольево не уезжай.
— А что случилось? — теперь нужно тревогу изобразить.
— Василия Горбылёва убили…
— Ограбили?
— А ты откуда знаешь? — нахмурился следователь.
— Я же в швейной мастерской работаю. Васька у нас вчера всю партию недельную утром забрал, я ему грузить помогала. Он на рынок должен был отвезти. Ивановна ещё сказала, что там денег на жигулёнок.
— Да, на жигулёнок. Нет. Деньги на месте. Пошёл я к Зине схожу, спрошу про тебя.
— Я Ваську не убивала, чего спрашивать! — теперь злость нужна.
— Это понятно. Но должен же я время точнее определить. Если ты в час ушла, то там после его убили. До свидания. Из Гольево не уезжай — Удальцов вернул Марьяне паспорт.
Уже спускаясь, он подумал, что может нужно было составить протокол опроса, но представил себе красную физиономию прокурора района, который тряся этим листком орёт на него. Ты, Удальцов зачем это приложил. Чтобы бумаг больше в папке было. Зачем ты её опросил, если она ничего не видела и на момент убийства, как ты пишешь пирожки ела. Ты преступников, мать твою ищи, а не бумагу переводи. Сходи ей подтерись. И делом, наконец, займись.
Фу. Нет правильно, что не опросил. Так бы и было.
Глава 11
Событие двадцать девятое
Спорить с тренером по борьбе может только тренер по стрельбе.
Николай Фоменко
Всех этих людей Левин знал. Почти всех. Вон того лысого дядьку не помнил, и пузана, что сидит крайним слева, чуть отодвинувшись от стола, видит в первый раз. Одного из сидящих за столом Владимир Ильич может даже другом назвать, ну, по крайней мере, старшим товарищем.
В этот кабинет вызывали по одному. Левин был последним. Скорее всего, это произошло из-за того, что у него в зачётной книжке спортсмена стоял жалкий второй разряд. Вопрос на засыпку: Кого везти на Чемпионат Мира в Испанию, человека со званием Мастер Спорта Международного Класса, ставшего третьим на первенстве СССР, или ставшего вторым пацана желторотого, у которого небывалый для таких соревнований второй разряд? Как он вообще попал с таким разрядом на такие соревнования? Кто-нибудь раньше слышал эту фамилию?
Перед Костиком зашёл в кабинет директора манежа стадиона «Авангард» Баранов и вышел через пару минут буквально. Вышел с улыбкой, и значит его в результате этого собеседования утвердили в состав сборной СССР по самбо, что в начале лета поедет в Мадрид на Чемпионат Мира. С Николаем Барановым Владимиру Ильичу так и не пришлось бороться, до полуфинала они не пересеклись, а в полуфинале Баранов попал на Шваю, а Квасин боролся с Михаилом Сухановым, динамовцем из Кургана. Схватки за третье место не было. По новой моде, заимствованной из дзюдо, начали выдавать две бронзовые медали.