— Было как-то не до расспросов, — хмыкнул я. — Если честно, в тот момент я довольно плохо соображал. Будто она намеренно что-то делала, чтобы я не задавал правильных вопросов. Кстати! — вдруг я вспомнил самый важный момент. — Она же пыталась залезть мне в голову во время всей беседы. А, когда поняла, что я догадался, решила то ли убить меня, то ли сделать диким.
— Может, тоже самое случилось с «Чехом»? — предположил «Порох». — Ты вот смог сопротивляться осколку, а он нет. Помните, что «Чех» говорил? Про отца какого-то твердил, про защиту. Что мы ничего не понимаем. Словно сумасшедший.
— Скорее, помешанный, — поправил командира «Ключ». — Он эту шарманку не прекратил даже после того, как его увезли из зоны. Он только и говорил о том, что нужно защитить отца. Что нельзя делать ему больно. Что мы скоро всё поймём и пожалеем, что сопротивлялись.
— Наверное, надо будет навестить «Чеха», — решил «Порох». — И узнать наверняка, был ли у него подобный разговор с осколком.
— Если «Чех» был так помешан на защите осколка, — подкинула мысль Анна. — То выходит, что этот булыжник нуждается в нас. Что он уязвим. Если говорить конкретно — осколку нужна наша защита.
— Похоже, он не может сам себя защищать, — предположил Фёдор. — Смотрите. В деревне осколок защищал «Чех». На ферме этим занимались волки.
— Причём там рядом лежали человеческие останки, — вспомнил я. — Похоже, что именно они изначально и защищали осколок. А затем пришли волки. Убили защитников, после этого сами попали под влияние осколка.
— По логике вещей, — задумался Борис, — после того, как мы убили волков, защитниками осколка должны были стать мы? Какой-то естественный отбор за право стать защитником, получается.
— Возможно, — согласился «Ключ». — Но, благодаря Максу, нас подобная участь не постигла.
Повисла короткая пауза.
— А меня одну пугает заявление о том, что осколок хочет ускорить процесс какого-то слияния? — задумчиво произнесла Ольга. — И вообще, какую иммунную реакцию нашей планеты она имела ввиду? Такая разве бывает?
— Пожалуй, это самое непонятное из всего, что она сказала, — ответил Фёдор. — На основе других её слов можно хоть какие-то предположения сделать. А в этом случае, я даже не знаю, что и думать. Иммунная реакция планеты… Это какая-то чушь.
— Ещё она говорила, что если наша планета победит, мы останемся такими, какими были раньше, — дополнил я. — В целом тут всё понятно, но возникает пара интересных вопросов. Что она имела в виду под «планетой»? То, что человечество справится с аномальными зонами и уничтожит все осколки? Или сама планета каким-то образом сделает что-то, что помешает распространению этих зон?
— В принципе, — продолжил за меня Разводной. — Природа нашей планеты за четыре с половиной миллиарда лет смогла преодолеть все глобальные катаклизмы. Чтобы не происходило, на Земле всё равно сохранялась жизнь.
— А что, если с динозаврами случилось тоже самое? — усмехнулся «Бесячий». — Представьте, что на них упал такой же астероид и у них появились способности.
— Тиранозавр Рекс со способностью, как у Макса, разбрасывает во все стороны диплодоков, — дополнила «Соня» версию Сергея. — Да, на Земле в тот момент, наверное, было очень страшно.
— Не было ничего такого, — не согласился «Ключ». — После падения того астероида вся жизнь на планете едва не вымерла, а эволюция пошла другим путём. Ключевое здесь другое. Природа справилась, а жизнь возродилась, несмотря ни на что. И осколок этого боится.
— Что-то я не пойму тебя, Федь, — уточнила Юля. — Как можно бояться нашу планету?
— Видите ли, — принялся объяснять Разводной. — Некоторые учёные сходятся к мысли, что наша планета выиграла в лотерею. Они считают,что Земля может оказаться единственной планетой во всей вселенной, способной создавать и, главное, поддерживать и восстанавливать жизнь.
— Да не может этого быть, — покачала головой Анна. — Во вселенной миллиарды планет. Где-нибудь жизнь должна быть.
— Я согласен с вами, Анна Степановна, — кивнул женщине Фёдор. — Тем не менее, учёные провели один очень интересный эксперимент. Они определили 99 очень похожих на Землю планет. Те отвечали всем критериям, необходимым для зарождения жизни. Казалось бы, что может пойти не так? Жизнь на всех этих планетах должна была появиться. И да, появилась она почти на всех. Но затем началась имитация глобальных катастроф, вроде падений астероидов, ледниковых периодов и так далее, — «Ключ» обвёл нас глазами. — А теперь вопрос. Как думаете, сколько планет смогло возродить жизнь после глобальных катастроф?