Это был складской комплекс, перестроенный из бывшей американской логистической базы. На американский манер — длинные, бесконечные ряды складов, стандартные здания, на некоторых из них — прямо на крыше размещены вагончики офисов, в которые надо забираться по внешней лестнице — так получается дешевле. Комплекс был недавно открыт и сейчас заполнен только на четверть — рассчитывали на большой автомобильный рынок неподалеку который так пока и не открылся. А пока — серый бетон, широкие проходы, белые складские ангары и палящее иракское солнце…
В начале прохода появились две машины. Ланд Круизер старой, трехсотой серии и пикап Тойота Хай Лакс, в военном, песочном колере, но без пулемета. Ланд Круизер подкатил поближе, остановился в нескольких метрах…
— Двое. АК-47 за спиной — раздался голос в наушнике…
Борян ощутил злость. Они сами договорились о том, чтобы постоянно держать контакт — но сейчас это било по нервам и ничего больше.
— Как подойдут сделай шаг вправо…
Еще приказывать будет…
Подошли двое. Оба — не американцы, но американцы редко теперь посылают своих. У них — есть люди везде и на все случаи жизни.
— Ас саламу алейкум…
Борян обратил внимание на тяжелую спортивную сумку, которую нес один из них.
— Принесли?
— Да.
— Здесь все?
— Да.
Человек отвечал односложно, это было признаком либо плохого знания английского, либо желания скрыть акцент. Скорее первое…
— Все как договорились? — уточнил Борян
— Да — в третий раз подтвердил человек
Борян протянул руку
— Давай.
Человек покачал головой
— Мы поедем с вами.
— Со мной? Что это значит? Мы так не договаривались! — с ходу психанул Борян
Сделай шаг вправо
Он попал в то скверное положение, в которое попадает любой менеджер, сидящий на откатах — когда на финальных переговорах вдруг желает лично присутствовать генеральный директор. Он договорился об откате, он уже ощущал шелест денег в руках, думал, на что их потратит — а теперь, все катилось в таратарары.
У него отнимали деньги. А такие как Борян — моментально зверели, как только у них отнимали деньги.
— Мы так не договаривались! — повторил он
— Это приказ. Мы едем с вами.
— Чего? Давай сюда деньги, ты, чурка чернож. ая!
Сделай шаг вправо, козел!
— Да пошел ты! — выкрикнул Борян. Он был в такой ярости, что забыл сделать шаг вправо и на голос в наушнике — ответил вслух.
В следующую секунду — первый из пришедших, торт, у кого руки были свободны — звезданул Боряна в морду…
Удар был неожиданным, и он отвык их получать, так что он не удержался на ногах и упал. Цели были открыты…
— Стреляй! — выкрикнул Борян
Двое, кто приехал с деньгами — недоуменно посмотрели на него. Они были курдами — оба. Курдистан — существовал как полунезависимое государство благодаря западным странам и конкретно США, трогать его не решались несмотря на то, что силы были, а многие курдские лидеры — высказывались в пользу существования в едином государстве. В Курдистане — работало ЦРУ, работал МОССАД, была даже своя, полуофициальная, но от этого не легче — таможня. Это были турецкие курды, добром ушедшие из Турции по тайному соглашению с турецким режимом, оказавшиеся отрезанными от своих гор, брошенными в геополитическом пасьянсе, который тут разыгрывался последние годы и сменившие хозяина — теперь им было ЦРУ США. В тринадцатом — они организовали частную военную компанию в Сирии, собрав под свои знамена немало лихих людей. А раз была шея — нашелся и хомут, была компания — нашлись и наниматели…
Они не поняли. Потом — один, кажется, начал понимать, попятился. Борян поднимался, красный от ярости.
— Давай деньги! Мы так не договаривались!
Один — сделал шаг назад, к машине. В кузове пикапа — стоял пулеметчик с ПКМ. Одновременно — снять не удастся, а снайпер — был только один.
— Мы едем с вами. У нас приказ…
Они посмотрели друг другу в глаза… и Борян сломался. Все таки он — родился в кирпичном доме на шестидесяти пяти метрах жилой площади и ходил в школу с октябрятским значком на груди. А его собеседник — родился в глухой деревушке на границе Турции и Ирака и уже в восемь лет носил еду в горы отцу и его товарищам, путая следы, чтобы не попасться спецназу турецкой жандармерии, охотящемуся в горах. Все таки — они были разными людьми, и Борян привык кидать и отламывать, а курд — выгрызать зубами. Борян если и мог кого-то убить — так от злости, а курд — походя, как волк, чтобы насытиться мясом… в переносном смысле слова, конечно, не в прямом. И бывший советский октябренок — не играл против представителя народа, ведущего войну из поколения в поколение…