Автомат был у меня — поэтому, вариантов не было. ЦРУшник открыл сумку. Там, навалом, даже не запаянные в пластиковые пакеты, валялись банковские пачки денег.
— Убедился?
— Ага. Поехали.
— Твоя очередь. Информация.
— С этим — потом.
— Потом?
Христианин в действии,[51] б…
— Твои бабки остаются при тебе, окей? И никто не мешает мне тебя замочить — но я проявляю добрую волю, верно? Сначала разберемся, что это за хрень была и кто пытался нас убить. Потом — договоримся о новых условиях. Мне не нравится, когда меня пытаются убить и бесплатно взять то, что стоит денег. А эти парни — похожи на наемников.
— Эй, они пытались убить меня так же как и тебя.
— Да, но один парень говорил мне, что в ЦРУ есть разные люди с разными интересами. И если это так — товар будет стоить дороже. Я рассчитывал скрыться с вашей помощью, но если я прав — мне придется делать это самому. И поднять цену на товар, чтобы окупить расходы.
— Вы все, русские, такие умные сукины дети?
— Учились у вас. Поехали.
Как мы добирались до Багдада — тема отдельная. К счастью — в аптечке для экстренного лечения огнестрельных ранений была и такая специфическая вещь, как американский пластырь для водопровода. Отличное средство для того, чтобы заклеить в себе дырки, которые проделал какой-то козел — правда, дай Бог, чтобы вам он никогда не понадобился. Кое-как приведя в порядок Этерли — мы рванули к Багдаду, собрав в машину все, что можно было собрать — американец настоял на том, чтобы взять трофейное оружие — по нему он попытается выяснить, не засвечивалось ли где оно раньше, такая база данных в распоряжении американской разведки есть. На пути к Багдаду были посты, нас спасало лишь мое удостоверение сотрудника Мухабаррата. С ним — пропускали беспрепятственно, даже брали под козырек. Рядом с Багдадом — нас встретила Амани, и уже под ее прикрытием мы беспрепятственно въехали в Садр-Сити. Амани — провела нас в самый центр «красной зоны» — к госпиталю имени Аятоллы Ас-Садра, отца Муктады ас-Садра, зверски убитого солдатами Саддама. Во времена, когда здесь были американцы — госпиталь был переполнен ранеными боевиками, а сами американцы — сюда и носа не совали. Невероятно, но факт — за все время оккупации американцы не провели в Садр-Сити ни одной реальной зачистки.
Амани — зашла в госпиталь и вернулась с врачами и с каталкой — тут у нее, конечно, были связи, многие из врачей — палестинцы, некоторые учились в СССР, Этерли погрузили на каталку и увезли в госпиталь.
Мы сидели в машине, на стоянке освещенного огнями госпиталя, и ждали…
— Я не поблагодарил тебя… — вдруг сказал американец — спасибо…
— За что? — лениво ответил я. Как это всегда и бывает после серьезной перестрелки, перегруженная нервная система почти полностью отключилась, осталось лишь отупение, безразличие и желание просто поспать…
— Ты спас мне жизнь.
— Пустое…
— Ты не такой плохой парень, каким мы тебя считали…
— Я не хороший и не плохой — сказал я — я просто пытаюсь остаться в живых. Если вы так и не поняли, что здесь нет ни хороших, ни плохих парней — вы еще тупее, чем я думал.
Я помолчал и спросил
— Какого хрена тот парень целился тебе в спину? Это ведь был твой парень, так?
Американец мотнул головой
— Я сам не знаю, что на него нашло.
— Ничего ни на кого просто так не находит, запомни это. Может, он хотел забрать деньги, грохнуть всех и смыться?
— У нас так не делается.
— Ошибаешься… — я зевнул — со стороны это хорошо видно. Ваш корабль уже дал течь, друг. И крысы начинают разбегаться в разные стороны, прихватывая все, что только можно прихватить. Может, и он просто хотел заработать…
— Его бы нашли. Такое не прощается. Кстати — ты принес то, о чем шла речь?
— Принес — соврал я
— И где же?
— Там. Не было времени забрать. Придется потом съездить…
— Черт…
— Не переживай. С ними ничего не случится.
— Тебя ищут.
— Я укроюсь здесь. Ты же видишь, меня — здесь укроют без проблем. Дай-ка еще раз глянуть на твои деньги.
— Зачем?
— За делом. Давай, посмотрим…
Американец помялся — он отдавал деньги, не увидел товар. Но потом — справедливо отметил, что выбора у него нет. Для того, чтобы убить его и забрать деньги — мне нужно только шепнуть пару слов палестинцам, которые были с Амани. И американец — будет не первым и далеко не последним американцем, кто пропадет в Ираке без вести.
И он перебросил сумку на переднее сидение
— Смотри сам.
Сумка была на застежке. Я осторожно потянул ее — и сумка открылась. В машине горел свет, неяркий — и я увидел пачки денег. И тут — что-то мне не понравилось… Сам не знаю, что. Просто я не раз имел дело с деньгами и теми, кто их подделывает — и научился каким-то шестым чувством, понимать, что здесь что-то неладно. Вот и здесь — мне не понравились эти пачки. Какой-то срез… неправильный, что ли…