Когда двери в трюм открылись во второй раз, Боуги уже был готов. Он с оглушительным ревом бросился вперед, пролетел над незнакомцами и помчался в отсек, где должны были находиться спасательные капсулы. Две из них были открыты. Боуги нырнул в одну из капсул и захлопнул за собой люк. Уже в космосе Боуги понял, что только что видел ат-фарелов, и ужаснулся. Капсула послушно вошла в гиперпространство, оставив далеко за собой захваченный неприятелем корабль, и так же легко вышла из него в каких-то неведомых глубинах космоса.
– Я-то думал, – сказал Матердан, садясь на краешек госпитальной койки, – что ты потерял свой мизинец из-за меня. Но доктор говорит, что это старая рана. Ничего, твоя рана затягивается быстро. Когда мы прибудем на Миствальд, ты будешь как новенький.
Джек внимательно посмотрел на ученого. Тот увидел, что Джек очнулся, и перестал говорить. Джек и без него знал, что он будет как новенький. Повреждение было пустяковым: огонь слегка подпалил ему спину, вот и все. Он приподнялся и сел рядом с Матерданом на край кровати:
– Ну а ты-то как?
Матердан помолчал, а потом заговорил нервно и сбивчиво:
– Я полагаю... я надеюсь, что со мной все будет в порядке. Я... Я не знаю... – он обхватил руками колени и отсутствующим взглядом посмотрел на больничный пол. – Я не знаю... пока... пока правда не станет всем известна...
– Правда? – заинтересованно переспросил Джек.
Матердан утвердительно качнул головой:
– Да, да, именно. Ведь я жил там, где не жил никто. Я видел, как траки выращивали их и делали из них... корм...
– Ты мог им как-то помочь? Ты мог как-то это остановить?
Матердан вздохнул:
– Нет, нет и еще раз нет!
Джек спустил ноги на пол. Было холодно, спина все еще болела.
– В таком случае, ты не сделал ничего плохого, – сказал он.
– Как?... Но я ведь работал на траков!... – Матердан явно не верил своим ушам.
– Ты выжил. – Джек устало посмотрел на Матердана, – Мы все понемногу занимались этим. Ты знаешь, например, где я потерял свой мизинец и три пальца на ногах?
Ксенобиолог отрицательно покачал головой:
– Тогда слушай, – сказал Джек и встал с кровати.
– Тебе нельзя вставать! – забеспокоился Матердан.
– Ничего! Я гораздо быстрее выздоровлю, если буду ходить, – улыбнулся Джек и стал рассказывать ученому свою трагическую историю. Глаза Матердана заблестели от слез.
– Ну вот, – закончил Джек. – Сейчас ты уже знаешь обо всем том, что мне пришлось пережить.
Матердан закрыл руками лицо и заплакал громко, как ребенок. Потом, успокоившись, сказал:
– Они сохранили мне жизнь только потому, что надеялись на мою помощь. Я притворился. Конечно, может быть, я и мог бы им помочь, но я не стал делать этого.
– Помочь? – Джек очень удивился. – Но как?
– Все дело в том... короче, я знаю, почему траки роятся.
– Я тоже знаю. Это процесс размножения, – ответил Джек. – К тому же у нас есть подтверждения тому, что они соперничают со своими старыми врагами.
– Нет-нет, я говорю о чем-то гораздо большем. – Матердан немного помолчал. – Все дело в том, что Трикатада – это их последняя и единственная детородная самка.
Джек схватился за голову. Через пару минут ксенобиолог осторожно спросил:
– Джек, послушай, с тобой все в порядке? Может быть, у тебя лихорадка?
– Ты хочешь сказать, – затряс головой Джек, – что все песчаные планеты заселила одна королева?
– Да. И ты не можешь себе представить, в каком они отчаянии. Когда её не станет, траки начнут вымирать.
– Матердан, подожди, а ты уверен в этом? Матердан пожал плечами и отвел взгляд в сторону:
– Конечно, уверен. Я был её личным акушером все эти двадцать лет.
Вот так. Матердан сотни раз мог бы убить Трикатаду и остановить траков. Джек стиснул зубы. Что делать! Этот человек не был убийцей, и Джек не имел никакого права осуждать его. Джек тихо сказал:
– Но мы ведь можем остановить песок. – Что? – переспросил ксенобиолог.
– Мы можем использовать это знание и попытаться хоть как-то остановить Песчаные Войны. Матердан покачал головой:
– Нет. Они никогда на это не согласятся, Это все равно, что попытаться остановить рождение ребенка в самой середине родов. Инстинкт гонит её точно так же, как и остальных траков. Может быть... может быть, её можно будет уговорить хоть на немного замедлить размножение...
Джек с интересом посмотрел на Матердана:
– Послушай, а что ты думаешь делать дальше? Тот пожал плечами:
– Я надеюсь на то, что смогу пригодиться Стаубу. Ведь я – очень ценный свидетель. К тому же, я больше всех знаю об истинной природе траков. – Он встал. – Спасибо тебе, Джек. Я очень утомил тебя. Я... я приду к тебе позже.
Джек улыбнулся. Маленький человечек скрылся за огромной тяжелой дверью.
... но главное – не говори об этом Святому Калину. Помощник пилота резко замолчал. Калин вошел в командирскую рубку и улыбнулся:
– Что же это за такая страшная вещь, о которой я ничего не должен знать? – он посмотрел сначала на помощника Иванова, а потом – на Джонатана.
Джонатан нахмурился:
– Мы перехватили какой-то сигнал.
– В самом деле? А это случайно не ат-фарелы? – с любопытством спросил Калин.
– Господи, надеюсь, что нет, – ужаснулся бледный Джонатан. Калин склонился над приборами и хмыкнул:
– Прекрати, Джонатан. Я забрался в этот забытый Богом уголок космоса именно потому, что хочу встретиться с ат-фарелами.
—Что?! – темнокожий Иванов побледнел.
Джонатан с грохотом опустился на стул:
– Насколько мне известно, Ваше Святейшество, они сначала стреляют, а потом уже выходят на связь.
– Может быть. – Калин пожал плечами. – Но мне кажется, что вы совсем не думаете о том, что ат-фарелы – совершенно новая раса. А ведь никто даже не попытался разобраться, в чем дело и что происходит на самом деле.
Иванов нервно пробормотал:
– В чем же здесь разбираться? Все и так предельно ясно: мы имеем дело с хладнокровными убийцами.