Хонда взревела мотором, резко рванула с места, сделала крутой зигзаг, остановившись перед онемевшими Печчеи и Гвишиани. Всё понявший телохранитель распахнул дверь, и начал выпрыгивать из машины, одновременно в полете выхватывая вороненый кольт М1911А1. Но было поздно. В руках у блондинки, появился вытащенный из раскрытой сумки «узи». Её спутник выхватил из-за пояса «ремингтон».
Затрещал «узи», загремел «ремингтон». Горячие гильзы звонкой дробью застучали по булыжникам мостовой. Изумленный Печчеи увидел, как голова Гвишиани взорвалась кровавым фонтаном, разбрызгивая серую кашицу мозгов и кусочки костей. Рядом бесформенным кулем хлопнулся на каменную поверхность Витторио, выронив из руки кольт. И это была последняя картинка, запечатлевшаяся в мозгу Печчеи. Очередь из пистолета-пулемета перечеркнула его наискось, разрывая в клочья дорогую английскую шерсть пальто. Аурелио мягко осел назад, привалившись спиной к угловатой поверхности «астон-мартина».
«Не принёс бык удачу. Чёрт, я похоже умираю»… — мелькнула последняя мысль в угасающем сознании.
Мотоцикл ринулся вперед, остановившись рядом с тремя телами под расплывающимися лужами крови.
Мужчина направил пистолет в голову Аурелио и нажал на спусковой крючок. Голова коммерсанта мотнулась, на лбу появилось небольшое отверстие.
Мотоциклист сунул пистолет за пояс, его спутница кинула узи с дымящимся стволом в сумку. «Хонда» вновь заурчала мотором и полетела вперед, через пару секунд растаяв в одной из узких улочек, прилегающих к Пьяцца Сан-Карло.
11-16 января 1979 года
Средиземное море — Севастополь — Москва — Новоникольск
За мной по лестнице резво забрался Василий. Улыбнулся, заметив стоявшего чуть в стороне невысокого плечистого мужчину в шапке-ушанке с красной звездой и утепленной военной куртке с меховым воротником. Погон и петлиц, информирующих о роде войск и звании, не было.
— Здравия желаю, товарищ майор, рад вас видеть, — молодцевато гаркнул парень.
— Перестань, — отмахнулся крепыш и протянул ладонь. — Добрались нормально?
— Так точно. Без происшествий, — подтвердил Василий, пожимая руку майора.
На борт корабля по лестнице уже карабкалась Алла. Моряки сразу же подхватили оперативницу под руки и поставили на палубу.
— Привет, — усмехнулся майор. — Ты по-прежнему, великолепно выглядишь.
А то, — свернула глазами женщина. — Только вот замуж никто не зовет. Стеснительные больно.
Крепыш на мгновение смутился, но сразу же принял невозмутимый вид.
— Здравствуй, Андрей, — после небольшой паузы мягко произнесла Алла. — Рада тебя видеть.
— Я тоже, — улыбнулся уголками губ майор.
Последним на корабле появился Сергей Иванович. Увидел крепыша, и на лице расцвела широкая искренняя улыбка.
— Здорово, Андрей.
— Привет, Серега, — у майора счастливо засияли глаза.
Товарищи крепко обнялись.
Капитан отстранился от друга, оглядел палубу, матросов и спросил:
— А где наш … гость?
— О нём уже позаботились. Сейчас проведу вас в каюту, расскажу.
— Хорошо, — кивнул ГРУшник…
Нас поселили в небольшой четырехместной каюте. Она была предназначена специально для таких случаев — проживания армейских чинов, непосредственно не относящихся к команде, но временно находящихся на эсминце.
Майор оказался однокурсником, старым другом и боевым товарищем Сергея Ивановича. Как я понял из пространных намеков в ходе разговора, Василий и Алла тоже с ним работали в Азии и Африке. Для нашей встречи на корабле Ивашутин специально выбрал офицера, знавшего членов нашей маленькой группы. Чтобы переместить его и подчиненного старлея на эсминец была проведена целая операция. Сначала майор и старлей появились на борту «Стерегущего», стоявшего в Конакри. В тот момент они находились в служебной командировке на советской военной базе в столице Гвинеи. Потом, когда «Стерегущий» зашел в порт Алжира, капитан с подчиненным пересели на «Бдительный», возвращавшийся в Севастополь.
Капитан «Бдительного» получил приказ всячески содействовать майору в выполнении секретной операции. Чтобы штатный особист-комитетчик не проявлял чрезмерного любопытства, накануне нашего появления на эсминце была организована пьянка по случаю дня рождения одного из офицеров.
Когда большинство присутствующих вышло покурить, уже пьяному чекисту в стакан с водкой незаметно капнули специальный препарат, растормаживающий сознание и приводящий любого человека в неадекватное состояние. Особенность его была в том, что наружу выплескивались все тщательно скрываемые комплексы и психические отклонения. Эффект от применения спецсредства в сочетании со спиртным превзошел все ожидания.