Сложив кофр, обернулась к коту:
«Пойдём через дверь или через окно?»
«Если не хочешь выяснять отношения, то через окно. Кошки всегда уходят тихо».
На секунду задумалась, надо ли написать письмо? Наверное, надо. Взяла чистый лист с секретера, вывела: «Благодарю за гостеприимство». И подписалась полным именем — Эльнейда-Элерет эйд Эрранд.
Письмо положила поверх книг.
Закончив, распахнула створку окна, огляделась — всё тихо. Пролевитировала на тропинку кота, потом саквояж, а затем сотворила наклонный жёлоб из сжатого воздуха — и съехала сама. Обернулась, шевельнула пальцем — порыв ветра захлопнул оставленное окно. Теперь осталось зайти на конюшню, забрать из кареты котовую корзину — и можно отправляться в путь.
Обернулась к фамилиару:
«Хаос, тебе понравилось на санках кататься?»
Пушистый негодяй прижмурился и с энтузиазмом боднул мою ногу, заставив пошатнуться.
Ясно, опять поедем под котовые «Ура-а!». Самое то, чтоб поднять настроение.
Взяв корзину, вышла за ворота. Угу, а до деревни не так уж и далеко — за широким полем с редкими деревьями по краю виднелись кровли крайних домов и плывущие дымки. Сделала санки, села, обняв корзину, и покатила. Причём не по дороге, а прямо через поле, благо моей чудо-карете колея была не нужна. А вот срезать путь стоило, кто знает, когда у меня магия кончится?
До постоялого двора мы добрались без приключений. Начала я с того, что купила хлеба и пару кругов свиной колбасы. Подумав, добавила флягу с молоком и мешочек чищеных орехов. А потом пошла на конюшню, где за горсть серебрушек сторговала лошадь до столицы, с условием, что, доехав, оставлю конягу на постоялом дворе близ ворот. Ещё за пару монет приобрела полмешка овса на прокорм моему транспорту. Напоследок, поразмыслив, наложила морок, превратив свой зимний плащ в деревенского вида зипун на меху.
Ночевать тут я не собиралась. Чем дальше от гостеприимного дома леди Марсиаллы уеду, тем счастливее буду. Села верхом и тронула коня. С одной стороны за седлом болталась корзина, с другой — мешок с овсом. Сверху, вцепившись когтями в войлок потника, восседал Хаос. Свой кофр я прицепила спереди, у колена. Мохнатая лошадёнка опустила морду к дороге и мерно потрусила вперёд.
Я оглянулась на Хаоса:
«Кормежки у лорда Тиурры не жалко? Я тебя так ублажать не смогу».
«Свобода дороже!» — гордо распушил хвост кот.
Согласна, свобода дороже.
На ночлег мы остановились в Лиаре, в трактире средней руки. По настроению я бы поехала и дальше, но боялась сбиться ночью с пути.
Мне не спалось. В голове снова и снова прокручивался наш последний разговор. Но уступить я не могла — стоило представить жизнь в этом доме, где нет ничего моего, где нечего делать, не с кем поговорить или посмеяться, некуда пойти — как хотелось завыть и начать биться головой о стену. Ну, или кого-нибудь покусать. Грустно засмеялась — ведь сбылось в точности по моим словам: лорд Тиурра здесь — любимый сын и гордость Дома, а я — никто, племенная кобыла с соответствующими правами. Не знаю, сколько лет или веков этой бабушке, но это не даёт ей права так распоряжаться моей жизнью. А сильнее всего задело поведение лорда Тиурры. Ведь он знает меня почти три года, я от него никогда ничего не скрывала — ни нрава, ни мыслей, ни намерений. И вот оказалось, что для него мои стремления и мечты не значат ничего. Кто я такая со своими бутербродами рядом с его изысканной прелестной бабушкой с фрикасе из косули? Одно хорошо — что мы не зашли слишком далеко, пусть и не потому, что он не хотел. Но если бы зашли, сейчас бы мне было в сто крат хуже. А так — переживу… Я столько лет жила одна, полагаясь лишь на себя, а с ним вместе провела всего три месяца. Точно переживу. Но почему в голове вновь и вновь всплывает слово «предательство»? Разве он меня предал? Кстати, сейчас в особняке уже наверняка обнаружили и моё отсутствие, и мою записку. Погонится ли он за мной или не пустит бабушка? Которая хочет покладистую невестку без сомнительного прошлого? Бр-р, хватит себя травить! Если сейчас не засну, завтра вывалюсь из седла.
Глава 5
Брак — это война между мужчиной и женщиной, победителю достаётся свобода.
Вскочила я затемно. Подхватила под брюхо Хаоса, закинула за плечо кофр и потрусила на конюшню. Ну и рань! — в трактире ещё даже не затопили печь. Поставив багаж в угол, наказала коту: «Присматривай!» — а сама пошла искать щётку со скребницей, ибо чем лохматее лошадь, тем больше мусора к ней липнет. А моя обросшая животина, похоже, всю ночь валялась в опилках с соломой. Замахнув спину и круп щёткой, начала чистить. Кстати, сейчас я была без юбки, в мужских штанах, и чувствовала себя превосходно. Когда закончила оглаживать щёткой ноги, уже мурлыкала под нос.