Антон Иванов, Анна Устинова
ШКОЛА У СРЕТЕНСКИХ ВОРОТ
(школьные истории)
Школа у Сретенских ворот — цикл из шести повестей («Уроки без правил», «Контрольная для друзей», «Дурак ты, Сидоров», «Работа над ошибками», «Уравнение со всеми известными», «Ответы на засыпку») о московских школьниках, написанный Антоном Ивановым и Анной Устиновой. Школьные истории рассказывают об взаимоотношениях ребят между собой, а также с учителями и родителями. Главных героев пятеро. Каждая книга рассказ от лица одного из них; о себе, о друзьях, о школе, о любви, предательстве, радостях и несчастьях и еще о многом, многом другом, из чего, собственно, и складывается жизнь любого человека.
ОТВЕТЫ НА ЗАСЫПКУ
Долгожданное первое сентября не принесло мне никакой радости. Во-первых, Клим, с которым я дружила с первого класса и играла главные роли в театральной студии, стал меня избегать. Более того, он при всем классе заявил руководительнице студии, что в этом году не будет ее посещать. Мог бы предупредить меня заранее. А во-вторых , моя подруга Зойка подслушала разговор между Танькой Мити́чкиной и Поповой. Выяснилось, что Танька пригласила на свой день рождения Клима и Тимку. Но почему Клим скрыл это от меня? Зойка о всех событиях изложила мне на уроке в тетради, переписку в которой мы решили вести на память о школе. Зойка намерена подложить подлой Таньке свинью и сорвать день ее рождения. Но кое-кто оказался изобретательнее ее...
Глава I. ДУРНЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ
Вот и снова первое сентября. А значит, мы уже целый год проучились в новом здании нашей старой школы или, как называют ее в народе, Школы у Сретенских ворот. Теперь я девятиклассница.
Войдя на школьный двор, я огляделась. Вообще-то народу уже полно, но наших что-то не видно. И Зойки Адаскиной, моей близкой подруги, тоже нет. Куда она подевалась? Мы ведь вчера вечером договорились пораньше встретиться у ворот. Может, кого-нибудь встретила, и они во дворе болтают?
Я обошла двор, но Зойку так и не обнаружила.
Тогда я вернулась к воротам, чтобы не разминуться с ней.
— Дольникова, привет, — окликнул меня незнакомый голос.
Я повернулась и обалдела. Это был... Тимка Сидоров. Я его с трудом узнала. Во-первых, он вытянулся за лето как минимум на полголовы. Во-вторых, у него теперь росли усы. И голос у него полностью изменился. Наш Сидор стал говорить жутким басом. Видимо, на моем лице отразилось сильное изумление, потому что Сидоров недовольно спросил:
— Дольникова, чего ты на меня таращишься, как на пальму в тундре?
Я замялась. Глупо ведь говорить человеку: мол, как ты вырос. К счастью, Тимку волновало совсем другое.
— Ты Клима не видела?
— Нет еще, — с большим облегчением произнесла я. — Вообще никого из наших пока не видно. Я сама Зойку ищу.
— Вот уж кого бы в жизни не стал искать, так это Адаскину, — немедленно заявил Тимур.
Это вечная история. У них с Зойкой антагонизм. Просто терпеть друг друга не могут. Клим однажды даже сказал, что если Сидоров и Адаскина случайно попадут на необитаемый остров, то очень скоро от них ничего не останется, ибо они друг друга съедят.
Но, как всегда бывает в подобных случаях, не успел Сидоров упомянуть о Зойке, и она тут же возникла перед нами.
— Ах! — всплеснула она руками. — Как вырос наш мальчик! — приторным голосом пропела она. — Ну, прямо красавец!
Тут меня ожидал еще один сюрприз. Скажи такое Зойка в прошлом году, Тимка немедленно бы или отвесил ей подзатыльник, или отпустил бы какую-нибудь злобную шуточку. Однако сейчас он повел себя совсем по-другому. Он молчал и растерянно таращился на мою подругу, точно так же, как я недавно пялилась на него.
Зойка за лето сильно изменилась. И дело не в том, что она выросла. Да она никогда высокой и не будет. И мама у нее небольшого роста. А Зойка просто копия тети Лиды. А за лето их сходство сделалось еще больше. Подруга моя за три месяца как-то сразу и резко внешне повзрослела. Я попыталась взглянуть на нее глазами человека, который никогда раньше ее не знал, и поняла: ей теперь запросто можно дать восемнадцать лет. А, может, даже и все двадцать. Наверное, это и произвело такое впечатление на Сидора.
— Ну, что же наш большой мальчик все молчит и молчит? — просюсюкала Зойка.
И на сей раз Тимка густым басом ответил:
— Дура ты, Адаскина.
Из Зойкиной груди вырвался вздох облегчения:
— Ой! Я уж испугалась, что ты онемел. Все в рост пошло. Но теперь вижу: изменения только внешние, а внутри сидит тот же маленький, злобненький Сидоров. И это меня успокаивает. На земле обязательно должно оставаться что-то вечное.