Как только мы все собираемся в моем кабинете, Крейг закрывает дверь и вытаскивает свой айпад.
― Линди Мэй Уиллер — женщина, с которой убийца Фергюсона решил оставить девочку.
Ее имя не вызывает звон колокольчиков в голове.
― И? ― подталкивает Донни.
― Линди Мэй Уиллер из Делейни Гроув.
Кровь стынет в жилах, превращаясь в лед, когда мурашки покрывают мою кожу. Медленно, я подхожу к стулу и падаю на него, когда тяжесть открытия накрывает меня.
― Она уехала оттуда девять с половиной лет назад, начала новую жизнь, даже имя сократила, ― продолжает Крейг. ― Сейчас она просто Линди Мэй.
― Что, бл*ть, происходит в этом городе? ― спрашивает Дони приглушенным шепотом.
― Я был там. Словно шоу Энди Гриффита. Все улыбаются и счастливы, машут нам, когда мы проходим мимо. Никаких признаков того, что там что-то не так. Во всяком случае, они живут так, будто на дворе девяностые, отказываясь двигаться вперед с остальным миром.
― Кого-то пытают и убивают, а невинный ребенок оказывается с жительницей Делайни Гроув. Это не совпадение, ― произносит Донни.
― Он не кастрирован, ― говорит Грейг. ― Это его единственное постоянство. Зачем ему отклоняться, если это был он? Как бы то ни было, Фергюсон заслуживал кастрации больше, чем кто-либо из предыдущих жертв.
― Насколько мы знаем, ― говорю я себе под нос, глядя вверх, когда все глаза поворачиваются ко мне. ― Он не хотел, чтобы это дело связали с ним. Это было импульсивное убийство. Он не был подготовлен. Следы от ботинок были скрыты, а это значит, что он, возможно, был не в своих ботинках. Вероятно, он даже скрывает от нас свой вес. Он вылил отбеливатель на все место преступления, смывая улики. Это не его МО, что означает, что он обычно более подготовлен. Что стало триггером?
― Нам нужно пересмотреть профиль, ― говорит Донни.
― Почему? ― спрашивает Крейг.
― Потому что садист никогда бы не отошел от своего списка, чтобы прикончить педофила. Что-то стало для него мотивацией. Случилось что-то, что вызвало потребность субъекта убить этого человека, ― объясняю я. ― Садисту не потребовалось бы время, чтобы найти ребенка и провести его на порог того, кто, по его мнению, позаботится о ребенке. Ему было бы наплевать.
― Никакого гнева, ― говорит Донни, зная, куда я клоню. ― Убийства были жестокими, но каждое касание ножа было под контролем и рассчитано. Отсутствие ярости означает отсутствие мести.
― Что если этот субъект подготовился к этому гораздо дольше, чем мы предполагали? Что если он оцепенел от своих эмоций? Ярости не найти в убийстве. Все сконцентрировано на том, как причинить больше боли, отсюда дни и дни пыток.
Как только слова покидают мой рот, слышное дыхание ускользает от них всех
― Нам нужно копать глубже в этот город. Там произошло что-то серьезное.
― Что на счет Племмонса? Мы должны работать исключительно над этим делом сейчас, ― напоминает мне Леонард.
― Технически, я должен быть просто посредником для СМИ. Я могу разобраться в этом, не доставляя нам неприятностей, ― говорит Крейг. ― Может быть, Линди Мэй сможет пролить свет на этот город.
― Пойду посмотрю, что смогу узнать, ― говорит Донни, вставая и оставляя нас.
― Я пойду и послушаю, ― говорю я им. ― Сосредоточься на Племмонсе. Продолжай работать над этим. Наши приоритеты не изменились, ― говорю я Леонарду.
― Месть заставила бы этого парня связаться со СМИ, ― говорит Леонард, задумавшись. ― Он убил шестерых и захотел бы, чтобы его историю услышали. Он хотел бы, чтобы мир знал, почему он это делает. Это не имеет смысла.
― И нацелился на отчима Хэдли? Это не может быть совпадением, ― подчеркиваю я. ― Он наблюдает за нами. Изучает, возможно. Он пока не хочет, чтобы СМИ знали, потому что не желает, чтобы мир знал о его мотивах, пока субъект не будет готов к своему финалу. Мы понятия не имеем, насколько длинный у него список, поэтому нам нужно знать, что такого плохого произошло, чтобы, казалось бы, нормальный человек, который заботится о ребенке и привозит его к безопасному порогу, стал жестоким мучителем и убийцей.
― Определенно не садист, ― вздыхает Леонард. ― Я охренеть как уверен в этом.
Он встает, поглаживая свой живот, когда тот урчит.
― Этот город был слишком ярким, чтобы что-то темное было в его недавнем прошлом. Посмотрим, как далеко я смогу зайти. Я не остановлюсь, пока не найду что-нибудь.
― Работай сейчас над делом Племмонса. После того, как мы поймаем этого ублюдка, мы начнем копать в Делейни Гроув.