Мы держим друг друга в идеальном объятии, пока покалывание не утихает, оставляя во мне ноющую боль и желание большего.
Тогда я поднимаю ее и несу в спальню. Я еще не закончил.
Глава 27
Элоиза
Легкий, холодный ветерок овевает мое ноющее тело, пока я лежу на живот и медленно просыпаюсь. Пальцы чертят узоры на моей спине. Чувствую, как он пишет свое имя, а его губы нежно ласкают мою шею сзади.
— Не знаю, почему я не могу держаться вдали от тебя. — Бормочет он, и я не уверена, знает ли Айзек, что я проснулась. — Я тебе не подхожу. Ты заслуживаешь гораздо лучшего.
Я содрогаюсь, когда он стягивает одеяло еще ниже по моему телу, проводя пальцами по моим бедрам, прежде чем снова поднять их выше и прижаться ко мне всем телом.
— Как и ты.
Его губы касаются моего подбородка.
— У нас все получится.
— До августа?
— Нет, — говорит он, и мое сердце замирает. — До тех пор, пока ты не перестанешь хотеть меня.
— Что, если ты первым перестанешь меня хотеть?
Зубы впиваются в мою шею, а его рука обвивается подо мной, обхватывая мою грудь.
— Не глупи.
— Я собираюсь в Кембридж. — Чувствую, как мое сердце сжимается еще сильнее. Он утыкается носом в мою шею, успокаивая меня, и в то же время, заставляя меня хихикать от того, какая я чувствительная и боюсь щекотки.
— Мы что-нибудь придумаем.
Я переворачиваюсь, и он наклоняется надо мной, прижимаясь губами к моим.
— Ты не можешь делать то, что сделал прошлой ночью.
Он сразу понимает, что я имею в виду.
— Ты сводишь меня с ума. Я никогда раньше не делал ничего подобного.
— Ну, больше так не делай. Это было некрасиво.
Он пожимает плечами.
— Оставалось либо разбить его окно, либо разбить ему лицо и раскрыть наши отношения.
В таком случае я рада, что он выбрал окно.
— Неважно. Просто не делай таких глупостей. Нам нужно держать руки как можно более чистыми.
— Но мне нравится, когда ты грязная. — Он поднимает брови и рычит, как зверь, прежде чем укусить меня за шею. Я безудержно смеюсь, пытаясь оттолкнуть его, пока он неустанно щекочет меня ртом и пальцами. Когда он, наконец, останавливается, мы оба улыбаемся и тяжело дышим. — Больше я так не поступлю. Постарайся держаться от него подальше.
— Я была одинока, а он был доступен.
Его лицо вытягивается как эмоционально, так и образно.
— Прости, что причинил тебе боль.
— И ты меня. — Смотрю на его часы, которые лежат на прикроватном столике, и переворачиваюсь на живот. — А теперь спи. У меня есть еще час до того, как мне нужно возвращаться домой.
Через несколько секунд я отключаюсь.
— Выключи эту чертову штуку, — ворчу я, совершенно измученная и недовольная звуком телефонного звонка. И тут я чувствую, как солнце греет мне лицо, и резко встаю.
— О, Боже. — Я соскакиваю с кровати и начинаю искать свою одежду. Мое платье в гостиной. — О, БОЖЕ!
— Что? — Айзек резко просыпается и протирает глаза, только затем замечая, который час. — Черт.
— Я труп! — Бегу в гостиную и натягиваю платье и туфли. — Я должна идти.
— Мне нужно отвезти тебя. Ты не можешь бегать по улицам в таком виде.
Я оглядываюсь, меня охватывает паника.
— Что, черт возьми, мне теперь делать?
Мое сердце бешено колотится, когда я мчусь обратно в спальню и достаю из шкафа счастливую футболку Айзека. Натягиваю ее поверх платья, завязываю волосы и хватаюсь за телефон, который меня разбудил.
Он снова звонит. Это Хейли.
— Привет.
— Значит так, твой отец в бешенстве.
— О, нет.
Она громко смеется.
— Ты где, черт возьми? — Я перевожу взгляд на Айзека и морщусь. — Неважно. Я сказала ему, что ты со мной, и, поскольку моя мама потрясающая, она подтвердила, что ты просто вышла купить кофе, но она тоже на тебя зла.
— Спасибо. — Я с облегчением выдыхаю и провожу пальцами по волосам.
— Тебе нужно немедленно нести свою задницу сюда. У меня такое чувство, что твой отец может проверить.
— Он придурок. Почему мне не позволено быть такой же свободной, как ты?
Айзек обнимает меня сзади и кладет подбородок мне на плечо.
— Потому что он властный ублюдок. Ну что, ты придешь?
Я прикусываю губу, пытаясь разобраться в потоке мыслей, проносящихся в моей голове.
— Ты можешь приехать и забрать меня? И, эмм… привезти мне какую-нибудь одежду и нижнее белье.
Хейли громко и пронзительно хохочет.
— Боже мой! Ты чуть не совершила позорную прогулку! Мне следует просто бросить тебя, но я не такая злая. Откуда мне тебя забирать?