Смотрю, как она выбегает тем же путем, которым вошла. Думаю, она сделала это не специально.
Я стою и хмурюсь, уставившись на дверь, с этим листком в руке. Почти чувствую разочарование, но из-за чего?
Стряхнув с себя это чувство, направляюсь к отцу. Просто надеюсь, что это не плохие новости о маме. Ей точно не должно стать хуже быстрее, чем мы ожидали, но у нее бывают тревожные моменты, а папа упомянул об оплате за сиделку на дому. Это не то, что он может себе позволить в одиночку, а с моей зарплатой сейчас я не могу себе позволить помочь ему так, как мне бы хотелось.
Я забегаю вперед. Заработаю себе аневризму или язву. Всего две недели учебного года, а мне уже нужен отпуск.
Элоиза
— Вы видели, как мистер Прайс, старший и младший, выбегали отсюда пять минут назад? — Джози наклоняется вперед, чтобы наша группа могла лучше ее слышать. Мы сидим на уроке английского языка и ждем нашего учителя, которого все еще нету. — Оба буквально пробежали мимо и бросились к своим машинам. Как думаете, что это значит?
— Вероятно, из-за миссис Прайс. Она больна, — объясняет Дэнни, пожимая плечами. — Может ей стало плохо. Она болеет уже некоторое время.
— Это синдром Аспергера или что-то в этом роде. — Вставляет Шеннон, перекидывая косичку через плечо.
Закатываю глаза, чувствуя непреодолимое желание хлопнуть ладонью себя по лбу.
— Альцгеймер. У нее болезнь Альцгеймера. Это ухудшение состояния мозга. В конце концов, она забудет большую часть своей жизни и скорее всего будет держаться только за воспоминания из своей юности. Вы, ребята, идиоты.
— Воу, осторожно, стерва на горизонте. — Джози приподнимает бровь, глядя на меня, ее милый носик слегка морщится. — Что тебя так взбесило?
— Ничего. Просто думаю, что грубо говорить о ней так, как будто она никогда ничего не значила для нас. Она была нашей учительницей с тех пор, как нам было по одиннадцать лет, и у нее это чертовски здорово получалось. — Знаю, что огрызаюсь, но такое чувство, будто они на десять лет младше меня. Мы все выросли вместе в одном городе и в одних и тех же местах, но мы все такие разные. Кто эти люди? — Это печально. Возможно, случилось что-то плохое.
— Разве люди с Альцгеймером не теряются? Быть может, она заблудилась, а они ее ищут. — Шеннон наконец выглядит обеспокоенной. — Может быть, нам стоит найти мистера Прайса и помочь ему в поисках? Держу пари, я могла бы получить его номер у секретарши, если бы мы рассказали ей, что происходит.
Моргаю. — Ты сейчас, черт возьми, серьезно?
— Что? — Она отшатывается, оскорбленная.
— Используешь то, что может стать потенциальной трагедией, как способ получить номер телефона своего воображаемого будущего мужа?
Джози кладет руку мне на запястье. — Что тебя так разозлило?
— Наверное, у нее месячные или что-то в этом роде, — хрюкает Дэнни с полным ртом того, что он, черт возьми, ест.
Именно Хейли наносит первый удар, врезав по руке могучим кулаком, который заставляет его взвизгнуть. Шеннон и Джози вскоре присоединяются, а разговор быстро меняется на то, какой Дэнни бесчувственный придурок. Чувствую себя так, словно только что вернулась в младшие классы, когда мальчики наконец поняли, что у девочек бывают месячные и каковы побочные эффекты. Это был хороший год для женской власти, но плохой для мальчиков, которые были придурками из-за всего этого. По крайней мере, шутки с тампонами остались в прошлом. Они, похоже, уже прошли это.
Кстати, он не ошибся, но это не та причина, по которой я ворчу. На самом деле, я не совсем понимаю, почему такая злая.
Мой телефон оповещает меня о сообщении от Гаррета Мое плохое настроение внезапно испаряется.
— Хейли, — я не отрываюсь от телефона, но знаю, что она слушает. — Во сколько мы все встречаемся сегодня вечером?
— Я иду домой с тобой.
— Так во сколько мы идем в боулинг?
— В пять.
Киваю и пишу в этот раз Гаррету и Райли.
— Готово. Где, черт побери, миссис Тэтчер?
— Прямо здесь, — кричит наша учительница, второпях заходя в класс. — Простите, простите, знаю, что опоздала. — Вот так начинается наш урок. Здорово.
Айзек
Мои легкие болезненно сжимаются, когда мы с отцом бежим к дому. Вид машины скорой помощи рядом с домом посылает по моему телу ударную волну, от которой мой желудок переворачивается, желая вывернуться наизнанку. Как только мы подходим к двери, мимо нас проходят два санитара с моей мамой, укрытой и привязанной к каталке.