Где она, черт побери?
— МАМ? — кричу я, надеясь, что она где-то в доме, пока забираю свой мобильный из спальни. Звоню ей дважды, но никто не отвечает. Похоже, мне придется разбираться с этим самой.
Снова взяв трубку стационарного телефона, я подношу ее к уху.
— Скоро буду.
— Нет, это… Я просто подожду, пока вернутся твои родители. Не уходи из…
— Если я ничего не сделаю, то мой отец не обрадуется. Это семейный бизнес. Нет ничего такого, с чем бы я не сталкивалась раньше. — Вешаю трубку и спешу переодеться. Телефон звонит снова. Без сомнения, сердитый арендатор перезванивает, чтобы убедить меня остаться. По крайней мере, мама оставила машину. Слава богу.
Мне правда не следует этого делать, но это наше здание, у нас там есть и другие жильцы, которых тошнит от дерьма этого придурка. К счастью, он получил последнее предупреждение. Я знаю, что нужно сделать, чтобы заставить его заткнуться до того, прежде чем мой отец, надеюсь, завтра его выселит.
Паркуюсь на пустом месте около нашего здания и вращаю ключи вокруг указательного пальца, направляясь к хорошо освещенному входу. Используя зеленый брелок, открываю его и вздрагиваю от звука тяжелого басового ритма, эхом разносящегося по коридорам, когда вхожу внутрь. Прохожу через следующую дверь справа и иду по коридору к квартире номер три.
Постучав достаточно громко, чтобы наш жилец услышал сквозь музыку, я терпеливо жду, после чего гремит цепочка. Дверь, наконец, со щелчком открывается.
Мой рот приоткрывается, сердце начинает колотиться, а ладони потеют.
— Элоиза? — Мистер Прайс хмурится и наклоняет голову, его глаза расширяются и теперь напоминают мои собственные. — Что ты…? Элоиза Блэкберн.
Выдохнув после небольшого смешка, он выходит в холл, одетый лишь в черную жилетку, которая открывает его восхитительные руки и мускулистую грудь. Черные фланелевые пижамные штаны, свободно свисают с его бедер таким образом, что это должно быть незаконно. Я заставляю себя не сводить глаз с его лица, опасаясь, что никогда не смогу оторвать их от остальных частей его тела
— За все это время я так и не догадался.
— Я здесь, чтобы спасти вас от всего этого. — Указываю на дверь следующей квартиры и слегка машу фонариком.
— Фонариком?
— Почти. — Я ухмыляюсь и немного переминаюсь на месте, мое лицо заливает жаром. Ненавижу этот его пронзительный взгляд. Он заставляет меня чувствовать тепло во всех неправильных местах. — На самом деле сама я не могу его выселить, но могу остановить музыку. Мне только нужна ваша помощь.
— Моя помощь? Дай мне надеть обувь.
Я жду, прислонившись спиной к стене, пока он исчезает в своей квартире. Мистер Прайс возвращается через несколько мгновений в ботинках, но без куртки. Я так рада, что ночь не холодная, прикрывать его грудь и руки было бы трагедией.
— Для чего именно тебе нужна моя помощь?
— Увидите. — Я лукаво улыбаюсь и практически бегу по коридору. — В подвале есть подсобное помещение. Нам придется воспользоваться лестницей.
— Мне очень жаль, что позвонил тебе так поздно, просто… это был не самый удачный день, мне действительно нужно было выспаться. Если бы я знал, что ты приедешь сюда в три часа ночи, то никогда бы не позвонил.
Я отмахиваюсь от него. Извинения бессмысленны, тем более я знаю, что его день был не самым лучшим. Хочу спросить его о миссис Прайс, но боюсь, что переступлю черту.
— Это семейный бизнес. Когда-нибудь я все равно возьму на себя его часть, если решу этим заниматься. Это хорошая практика. И, кроме того, у меня есть электрошокер на случай, если лысый парень устроит какие-нибудь неприятности.
Мы выходим на прохладную лестничную клетку и направляемся к двери, ведущей в подвал. Включаю фонарик и отпираю дверь, а мистер Прайс использует вспышку на своем телефоне.
— Здесь внизу разве нет света? — Он идет впереди, пока мы спускаемся вниз по тускло освещенной лестнице.
— Да, но это аварийные огни в случае сырости и прочего. Не совсем понимаю, как это все работает. Знаю только, что они не очень яркие, а дополнительный свет никогда не повредит.
Это не первый мой поход в подвал этого здания. Пятнадцатилетним подростком я провела свое лето, наблюдая за строителями и электриками, когда они приводили здание в соответствие со стандартами.
Он останавливается на своем пути, а я едва не сталкиваюсь с его спиной.
— Ты не знаешь, как это всё работает?
— Нет, то есть, да… Я знаю как… можем мы просто покончить со всем этим? У меня занятия через пять часов.