Я не отвечаю. Быстро наполняю бак, после чего открываю дверь и вкладываю ключи в ее руку. Я совсем забыл, что они у меня.
— Веди осторожно.
Она кивает и скользит на сиденье, прежде чем взглянуть на мое омраченное лицо. Кажется, будто её зеленые глаза светятся в темноте.
— Я у Вас в долгу.
— Будем считать, что мы квиты, учитывая, что ты спасла меня от соседа из ада.
— Как скажете. — Она одаривает меня улыбкой, а затем поворачивает ключ в замке зажигания. — Ведите машину осторожно, мистер Прайс.
Тянусь, чтобы закрыть дверь, но она останавливает меня, положив руку на окно.
— Не забудьте подготовить для меня те вопросы. Я верну их Вам как можно скорее.
Вздох. Больше работы.
— Забери их завтра утром.
— Отлично. До свидания, мистер Прайс. Передавайте от меня привет Вашей маме.
Я киваю и, наконец, закрываю дверь. Однако она не уезжает до тех пор, пока я не дохожу до своей машины, даже быстро сигналит на прощание, проезжая мимо.
Наконец-то пришло время возвращаться домой. Проклятые студенты и их проклятая наивность. Как будто она не знала, что всё из-за бензина. Она не кажется глупой, просто отрешенной. Она может быть восприимчивой, когда сосредотачивается, но не тогда, когда витает в облаках или когда ей не на чем сосредоточиться. Датчик уровня бензина — то, на чем я считаю важным сосредоточиться, но для семнадцатилетней девушки, у которой проблемы с мальчиками, работой и учебой, наряду со следованием последним трендам, я полагаю, что датчик уровня бензина не находится в центре её внимания.
Я перекусываю и отправляюсь за продуктами, как и планировал до того, как обнаружил свою ученицу спящей на капоте с мигающими аварийными огнями. По крайней мере, больше не зацикливаюсь на своих мыслях. Я благодарен за это. Сейчас мне действительно хочется пойти домой и отдохнуть. Это больше не кажется таким скучным и пугающим. Быть может, я немного попишу. Прошло уже некоторое время с тех пор, как я прикладывал ручку к бумаге и наслаждался потоком слов, вырывающихся из моего сознания через кончик шариковой ручки.
Мой телефон оповещает меня о сообщении. Оно от отца. Он пишет, что мама чувствует себя намного лучше и утром её выпишут, если ночью с ней все будет хорошо. Спасибо, черт возьми, за это. Надеюсь, теперь я буду спать лучше.
Элоиза
— Быть может, если бы ты был дома немного почаще, то я бы не чувствовала себя такой чертовски одинокой и не было бы необходимости проводить время вне дома! — Визжит моя мама. Её голос доносится из спальни, что я не назвала бы близким расстоянием.
— Твоя дочь с каждым днем видит тебя все меньше и меньше! — Спорит мой отец, его голос столь же громкий и сердитый.
Вздыхаю и отправляю в рот последний кусочек тоста. Я в предвкушении, но мне не приходится долго ждать. Что-то разбивается о стену, прежде чем пронзительный мамин визг становится громче.
— А как насчет тебя? Она тоже видит тебя все меньше и меньше! Почему во всем моя вина?
— Я работаю. Я не хожу развлекаться или красить свои грёбанные ногти!
Это утомительно. Могу только представить, что они чувствуют.
Ставлю тарелку в раковину и мою руки, после чего, наконец, выхожу из дома, услышав пронзительный смех Хейли, доносящийся с подъездной дорожки.
Она выглядит мило в джемпере оверсайз, который доходит до её бедер, и толстых шерстяных колготках. Её смех — ответ все, что говорят ей по телефону, прижатому к уху. Она показывает мне средний палец, всё ещё улыбаясь тому, что было сказано.
Я закатываю глаза и прохожу мимо неё, зная, что она последует за мной, не потрудившись отключить звонок.
Пока она болтает по телефону с нашим общим другом, я позволяю своему разуму на некоторое время отключиться, пользуясь преимуществами беспроводной гарнитуры, которая одновременно служит динамиком для моей музыки.
— Она, скорее всего, будет работать, — объявляет Хейли, обращаясь и ко мне, и к собеседнику по телефону. Я киваю в ответ, поскольку на самом деле работаю сегодня вечером. Она продолжает: — И не говори. Она вечно работает.
Либо работа, либо возвращение к тем чертовым неприятностям, в которые я попадала раньше. Когда я работаю, то сосредоточена и слишком устаю, чтобы заскучать и захотеть выпить. Мне нравится быть чем-то занятой.
Когда мы приходим в оживленную школу, я следую за Хейли по коридору, мои ноги практически волочатся по гладкому полу. Использую челку, чтобы затенить глаза, тем самым избегая зрительного контакта с людьми. Надеюсь, это разубедит их подходить ко мне. Дело не в том, что они мне не нравятся или что-то в этом роде. Скорее потому, я просто не в настроении для дружеской болтовни в такую рань.