– Ты просто блядь, – с отвращением произнес он, чем выбил почву из-под ног. Я была не готова к такому, – Но, знаешь что, раз ты так настаиваешь, я сделаю тебя своей личной блядью в обмен на защиту в этом гадюшнике. Очень выгодная для тебя сделка, – он рассмеялся, сжимая до боли мой подбородок и смотря оценивающим взглядом на покраснения на моей шее, которые сам же только что и оставил грубыми пальцами. Внутри все неприятно скомкалось. Это было совсем не то, что я хотела получить.
– Отпусти, – коротко попросила я, не желая иметь дело с тем, что сейчас плескалось в его темных глазах. Он выглядел как безумец-маньяк, который одним взглядом способен проглотить меня.
– Почему же? Разве не этого ты хотела? – одним движением он разорвал все пуговицы на оранжевой рубашке, срывая ее с меня. Я ничего не успела осознать, как оказалась прижатой к твердой кровати.
Одна его рука сжимала мое горло, заставляя задыхаться, а вторая держала запястья, чтоб не смела вырваться.
– Я не хочу, – прохрипела, пытаясь остановить мужчину над собой, но ему было плевать. Он не смотрел на меня, продолжая идти к цели, – Клаус, – взмолилась я, понимая, что доигралась. Сама же его и довела.
– Я же сказал – заткнись! – сдавленно произнес, приспуская свои штаны.
Мужчина небрежно дернул меня за волосы, заставляя упасть перед ним на колени так, что мое лицо оказалось на уровне его паха, где через боксеры уже рвался наружу член в полной боевой готовности, – Достань его! – сухо потребовал, испепеляя своим взглядом. Мне ничего не оставалось, кроме как повиноваться.
Стараясь унять дрожь в руках, я избавилась от лишней одежды на теле Клауса и оказалась вплотную прижатой к голому каменному органу, не представляя, что теперь с этим всем делать.
– Возьми его в рот, – подсказал мужчина, за волосы направляя мое лицо в нужном направлении. Я неуверенно распахнула губы, с опаской принимая его в себя. Раньше мне не доводилось кому-либо делать минет, и теперь я чувствовала себя очень неуверенно, но старалась всеми силами угодить Клаусу, лишь бы он был благосклоннее, лишь бы он дал хоть малую надежду.
Я медленно водила языком до основания, иногда заглатывая как можно больше. Я слышала, как его дыхание стало более тяжелым, он укорял меня, двигая голову за волосы, что-то шептал и ругался. Я чувствовала, как напряглись его ноги в преддверии оргазма, но он не дал мне закончить, дернув податливое тело на себя.
– Ты пахнешь сексом, – сказал он, кидая меня на кровать и пристраиваясь сверху. Без церемоний он резко и грубо пошел, заставив вскрикнуть от неожиданности и легкого дискомфорта, – Во время нашего прошлого секса я думал, что ты милый котенок, – хрипло прошептал, выдыхая горячий воздух мне в ухо, – Но теперь я вижу, что ты просто грязная блядь, – со злостью добавил, вколачивая меня в матрас своим корпусом, – Знаешь, я даже не расстроен. Я скучал по твоему телу, которое с диким холодом отзывается на каждое мое прикосновение, – его шершавый палец опустился на мою чувствительную кнопку, доводя до исступления, давая возможность забыть обо всем, что происходит и окружает.
– Я люблю тебя, – прошептала, чувствуя, как узел внутри живота становится невыносимым. Я знала, что он не ответит мне, просто хотелось, чтобы знал, что я на самом деле испытываю.
Дыхание Клауса окончательно сбилось, и он резко вышел из меня, когда я уже билась в конвульсиях от внезапного сокрушительного оргазма. Сам же он довел себя до финиша рукой, оставляя следы своего удовольствия на моем животе.
– Еще хоть раз попытаешься заговорить о чувствах, и я тебя брошу на растерзание тюремным псам, – бросил напоследок, быстро одеваясь обратно.
Нет, не бросишь. Ты никогда и никому меня не отдашь. Точно знаю.
Глава 24.
Не было ничего лучше, чем год спустя снова ощутить ее тело под собой. Но в этот раз все было совсем иначе. Наш секс был не такой, как в первый раз. Казалось, он был пропитан всей болью и горечью, что накопилась в нас за все это время. Мне не хватало этой физической разрядки, и было плевать, что она состоялась с той, которую я ненавижу больше остальных.
Я перестал скрываться в тени и получал доступ к ее телу тогда, когда хотел. При этом мне было плевать на ее чувства, на ее комфорт, на ее просьбы остановиться. Это все не имело смысла, потому что после сопротивлений она все равно извивалась подо мной, сводя с ума. Иногда я брал ее нежно, обманывая своей заботой, давая ей на секунду почувствовать себя в невесомости, чтобы спустя миг оказаться придушенной мною. Мы выработали идеальную схему, где я обеспечивал нас хорошим сексом, а она чаще молчала. Так мы прожили около четырех месяцев – в конфликтах и похоти. С ней все было особенным.