Последним штрихом — был навигатор в исполнении для дайверов — подводный. Он выведет их к цели.
Пока решался вопрос с оружием и лодкой, третий катран, капитан третьего ранга Вильниченко (среди своих «Вилка») занимался самым простым вопросом — вопросом дыхательной смеси. Поскольку они не собирались уходить на глубину — нужды в специальной смеси не было. Это значило, что Вилка заправил все баллоны простым, правда, очищенным атмосферным воздухом на максимальное давление.
Разобравшись с баллонами, он вышел на палубу. На специализированном дайверском сайте он скачал карту дна и течений в районе цели, отметив знак «частная собственность» — это вызывало еще больше желания посетить означенное место с неофициальным визитом. Затем — он скачал обычную спутниковую карту общего доступа и с помощью специальной подпрограммы наложил одну на другую. Примерно прикинул — нужна будет маскировочная сеть, там, где они затопят лодку глубина около десяти, а прозрачность тут — до тридцати. Нехорошо будет...
Напоследок — он зашел на сайт, который вела группа энтузиастов, и посмотрел расположение ударных авианосных группировок ВМФ в зоне Средиземного моря. Оно не радовало...
Хорватия.
Генералу Анте Младеновичу было не впервой убегать.
Он не считал это чем-то постыдным или проигрышем — потому что у него давно не было армии, точнее — он давно не был в армии, армия то у него была. Младенович был стар, циничен, он много повидал на своем веку. В прадеда, деда и отца — в нем было сильнейшее, почти животное желание жить. Именно оно — предупреждало его о том, что пора сматывать удочки...
О том, куда направиться — он еще не решил. Латинская Америка... возможно, там его знают, но часто не с лучшей стороны и там у него много врагов. Африка... нет, Африка не пойдет. Слишком много немцев — а у немцев наверняка теперь будет к нему масса неприятных вопросов. Остается только Индия... да, наверное, это наилучший для него выбор. Англичане умеют быть чрезвычайно забывчивыми, когда им это надо — все банки и финансовые корпорации, в названии которых есть слово «Гонконг» или «Шанхай» — произошли от доходов, связанных с поставками опиума, с наркоторговлей. И владельцев этих компаний принимают в свете и не задают ни единого лишнего вопроса. Деньги половины аристократов Англии — сделаны на наркотиках и крови — и ничего. В конце концов — у него белая кожа. И возможность собрать под свое знамя армию наемников в пять тысяч человек в течение одного месяца. Не может быть, чтобы англичане не заинтересовались бы этим. Сам он может купить титул. Граф Бирманский... звучит? Тем более что титул этот, кажется свободен...
Да, граф Бирманский
Сейчас — возможный будущий граф Бирманский, одев полную полевую форму — занимался тем, что сваливал деньги из огромной сейфовой комнаты у себя в кабинете — в мешки. Мешки для мусора. Следовало насыпать денег в мешок, завязать горловину, затем поверх одеть второй мешок и снова завязать. Затем все это следовало положить в прочную сумку или рюкзак — и него было и то и другое — и подготовить к транспортировке.
На столе лежал автомат — и разгрузка, с торчащими из нее магазинами. Для такого случая у генерала был «козий рог» — так называли автомат Калашникова в местах оных. С ним он познакомился еще в Легионе — и не считал необходимым менять его на что либо.
Едва слышный рокот вертолетных лопастей привлек его, он завязал предпоследний мешок, бухнул его в большой егерский рюкзак. Взял автомат, подошел к окну.
Вертолет был небольшим, обтекаемым элегантным — словно игрушка, правда, игрушка, стоящая очень дорого. А109 Аугуста, итальянское производство. Генерал хорошо знал, кто летал на таком вертолете...
На столе — рядом с автоматом рубиновым огоньком замигала рация.
— Пропустить — бросил генерал в рацию
И занялся последней партией денег. Надо было успеть...
Бывший примас Хорватии, бывший кардинал коллегии кардиналов Римской Католической церкви, кардинал Франко Коперник был напуган. Генерал хорошо это понимал — он, как собака, чувствовал чужой страх...
— Мир тебе, Франко! — поприветствовал он гомосексуального педофила и возможного хорватского претендента на папскую тиару — что-то у меня куда-то завалился дозиметр. Случайно не видишь?
— Господь, да покарает тебя за твои шутки!
— Как покарал тебя? Хотя нет, тебя то он не покарал...
— Помолчи! Молчи, не гневай Господа!
Выпученные глаза, быстрая, речь, нервное, постоянное движение рук. Да он сумасшедший! Генерал хорошо знал Коперника и считал его просто ревностным последователем Святой Церкви. Но теперь он понял, что Коперник — настоящий псих. Как те ребята, которые жгли людей на кострах Инквизиции.
— Мне было видение. Видение!
— Чего...
— Выслушай меня! Сам Господь явился ко мне! Сияющий! В окружении ангелов. И знаешь, что он мне сказал!?
— Франко, завязывай с кокаином?
— Нет! Он сказал мне — Франко! Великое зло поселилось в Ватикане, се, спалю город огнем! Кара Господня! Кара Господня!
— Ага.
— Он сказал мне: Франко! Новый Град мой — оснуй на политой кровью земле! Там где любят меня! Там где помнят меня!
— Только не у меня дома.
— Аграм! Вот где будет новый храм! Вот где будет...
Коротко хохотнула автоматная очередь, первосвященник упал сначала на колени, а потом — на пол, вперед. В кабинет — ворвались вооруженные охранники.
Генерал опустил оружие
— Убрать, экселленц? — осведомился один из охранников
— Не надо. Пусть лежит. Разберитесь с остальными. Только вертолет не повредите, он еще пригодится.
— Есть.
Вечер 14 августа 2014 года.
Средиземное море.
Ударный авианосец Николай Первый
— Доброй удачи, пираты!
В этом сумрачном мире — всегда желали друг другу только удачи. Но в отличие от адмиральского салона здесь, в тесном и душном складе на второй палубе — я был королем, почти равным Его Величеству, хотя так нехорошо говорить. Просто в мире специальных сил я был легендой. Первый офицер флотского спецназа, которому присвоили адмиральское звание — пусть к тому моменту, я был не спецназовцем, а дипломатом, послом — все равно это ценно, до этого «капитан первого ранга» было потолком. Многие знали, что я с детства знал Его Величество и всегда использовал свою дружбу, когда это было нужно для получения флотом чего-то необходимого. Знали о том, что моему деду, в конце концов, присвоили звание «генерал-адмирал» — высшее звание на флоте, аналог армейского «фельдмаршал», до дедушки генералом-адмиралом был Александр Колчак[13]. Знали про мое пребывание на посту Наместника Персидского, как мы усмиряли взбаламученный кровопролитной гражданской войной край. Наконец знали, что, несмотря на возраст — я вновь пошел на действительную службу для того, чтобы найти и убить генерала Абубакара Тимура, злейшего врага Империи. Только такие заслуги здесь и принимались — и никакие другие...
В помещении, которое наверняка раньше использовалось для хранения боеприпасов — горел насыщенный красный свет. Никакой другой не годился — по причине того, что белый свет может вывести из строя матрицы приборов ночного видения. По потолку гулко бухало — сапоги, цепи техников, цепляющих к палубе самолеты, механики со своими причиндалами — но здесь на это всем было плевать. На одной стороне — летучими мышами распластались армированные комбинезоны для подводного плавания, у другой стены — в рядок было составлено самое разнообразное оружие. Морские котики лежали на спальных мешках, читали на экранах наладонников или что-то писали там же...
— Адмирал на палубе, встать! — запоздало заорал кто-то
Через пару секунд — передо мной стоял небольшой строй молодых, но много повидавших людей.
13
В отличие от нашего мира — звания «фельдмаршал» и «генерал-адмирал» могли присваиваться и в мирное время, правда, для этого нужно было быть действительно выдающимся человеком. Например, деду князя Воронцова это звание было присвоено в возрасте семидесяти семь лет после пятидесяти трех (!) календарных лет службы на Флоте, причем начинал он юнгой, а закончил — начальником Морского Генерального штаба, доктором военных наук, автором нескольких научных трудов по теории комбинированных (воздушно-морских или сухопутно-воздушно-морских) операций